Соловецкие вечера: Преподобный Савва Сторожевский - ученик и продолжатель ионашеской традиции преподобного Сергия Радонежского.
20 ноября 2014 года, в четверг, в гостиной нашего храма АлексейАлипичев , миссионер Белгородской семинарии, прочитал лекцию из цикла "Словецких вечеров", на тему: преподобный Савва Сторожевский - ученик и продолжатель монашеской традиции преподобного Сергия Радонежского. На увлекательнейший рассказ смогли придти далеко не все желаюия, поэтому специально для нашего сайта Алексей любезно составил насколько было возможно подробный текст по Теме, который расположен ниже.
ПРЕПОДОБНЫЙ САВВА, ИГУМЕН СТОРОЖЕВСКИЙ, ЗВЕНИГОРОДСКИЙ ЧУДОТВОРЕЦ – УЧЕНИК И ПРОДОЛЖАТЕЛЬ ДУХОВНЫХ ТРАДИЦИЙ
ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО
Духовный подвижник России, «покровитель царей» и «защитник Москве», исцелитель, прозорливец, «всем грешным прибежище», основатель и первый игумен Богородице-Рождественского (Саввино-Сторожевского) монастыря в Звенигороде.
Наиболее известным и важным источником сведений о преподобном Савве Сторожевском явилось его Житие, написанное в XVI веке агиографом Маркеллом Хутынским (по прозванию Безбородый).
Даты жизни (земного служения): род. нач. XIV в. - †03/16.12.1407.
Преподобный Савва Сторожевский - один из наиболее известных и почитаемых русских святых. Считается первым (по времени и положению) учеником преподобного Сергия Радонежского.
Предположительно инок Савва мог быть по происхождению из именитого боярского рода великого княжества Смоленского. Дата его рождения не известна.
Но известно, что большую часть своей жизни, видимо, с юности, святой Савва прожил в Троицком монастыре у преподобного Сергия. Известно, что в середине 1350-х гг в Троицкий монастырь прибыл архим. Симон из Смоленска, много пожертвовавший монастырю. С ним явилось несколько спутников и остались жить у прп. Сергия. Первоначальное правило о 12 насельниках было нарушено. Возможно, именно в их числе и был выходей из смоленской боярской семьи Савва. В иноческом образе он с особенной ревностью боролся со страстями и упражнялся в добродетелях. Инок Савва всем казался простым и ничего не знавшим, хотя мудростью превосходил многих мнящих быть мудрыми, такое было у него умиление, что он не мог удерживаться от сильного плача и рыдания во время божественной службы. За высокую духовную опытность он был избран духовником Троицкой братии, включая самого Сергия, а после кончины прп. Сергия Радонежского (1392 г.), стал вместо него игуменом Троицкого монастыря (1392-1396) (из-за временного отказа от игуменства Никона Радонежского в пользу обета молчания в затворе).
Утвердившись в добродетелях, преподобный Савва стяжал себе добрую славу и уважение князей. Преподобный был духовным отцом вдовы великого князя Дмитрия Донского – Евдокии (в монашестве – Евфросинии) и их третьего сына (второго по праву наследования) Юрия Дмитриевича Звенигородского и Галичского (крестника прп. Сергия, в будущем также великого князя).
Христолюбивый Юрий Дмитриевич пришел в обитель преподобного Сергия к блаженному Савве и упросил его создать в его вотчине на удобном месте обитель. Тогда Савва оставил обитель преподобного Сергия со Смоленской иконой Божией Матери и поселился в пустынном месте на горе, называемой Сторожи, в верховьях Москвы-реки, близ Звенигорода, верстах в пятидесяти от царствующего града Москвы; это место он избрал для будущей обители. Здесь святой Савва жил некоторое время в совершенном безмолвии и уединении, терпя холод и зной. Молва об его подвигах и святой жизни начала быстро распространяться, и к святому Савве стали приходить отовсюду иноки и миряне с просьбами руководить ими в духовной жизни. Всех Преподобный принимал с любовью, подавая им пример в смирении и иноческих трудах: сам черпал в реке воду, носил ее на своих плечах на высокую гору и исполнял другие необходимые работы.
В 1395 (или 1399) году прп Савва благословил князя Юрия на поход в Волжскую Булгарию (территория Орды), в который он должен был идти по повелению брата своего, великого князя. Перед выступлением в поход пришел он в обитель преподобного Саввы просить у него благословения. Святой старец, помолившись о нем и благословив его крестом, пророчески изрек: «Иди, благоверный князь, и Господь да будет с тобою, помогая тебе! Врагов своих одолеешь и благодатию Христовою здрав возвратишися в свое отечество». Этот поход (уникальный по своей быстроте - 3 месяца (1395-96) - и самый дальний для русских дружин в сторону Востока) по прозорливому благословению старца завершился полной победой и взятием 14-ти городов, включая Великий Булгар и Казань и помог спасти Московскую Русь от нашествия Тамерлана, грозившего полным уничтожением государства. Впоследствии князь Юрий Звенигородский ввёл в «массовый денежный» оборот изображение на монетах Георгия Победоносца. Георгий, побивающий змия, был в некотором роде автопортретом князя. Это он на коне поражал Булгарского Змия (который буквально развевался на знамёнах волжско-камских полков).
Сразу после похода появились средства на грандиозное строительство, которое было произведено в Звенигороде с 1396 по 1405 годы. Основание монастыря на горе Сторожи (кстати, древнее место языческих капищ и обрядов) можно отнести к периоду 1396-1398 гг. В это же время полным ходом идет строительство каменного собора Рождества Пречистой Богоматери в монастыре (1404), Успенского храма на Городке в Кремле, а позднее (после кончины Саввы) и Троицкого собора в Сергиевом монастыре.
Преподобный Савва благословил брак князя Юрия Дмитриевича на дочери последнего великого князя Смоленского Юрия Святославича – Анастасии (1400), тем самым возникала возможность для сына Дмитрия Донского - Юрия унаследовать не только великое княжество Владимирское (включая Москву), но и более западные земли. Однако пролитовская политика его старшего брата - Василия (женатого на Софии - дочери великого князя Литовского Витовта), сдача им Смоленска Литве, завещание престола своему сыну Василию (в нарушение завещания Дмитрия Донского), а не брату Юрию – помешали грандиозным планам обустройства Древней Руси, которые наметили князь Юрий и его духовный наставник старец Савва Сторожевский.
Примечательно то, что удел Юрия находился не в Москве и одновременно недалеко от неё. Построить что-то новое, сакральное, одухотворённое в большом городе было бы невозможно. А Звенигород становился будто новой площадкой для хороших начинаний и даже эксперимента. Юрий решил построить свою Русь – Русь Звенигородскую, создать вариант собственного большого правления, дабы доказать своему московскому брату, что не только может управлять государством, но и знает, как это делать, да к тому же имеет собственные взгляды на будущее государства.
Действительно, Звенигородский удел был чем-то новым и для князя Юрия, и для Саввы Сторожевского. Они здесь словно начинали «с нуля». Один – умудрённый опытом старец, другой – молодой и энергичный наследник престола.
В них соединились глубокая духовность и яркая светскость. Один считался выдающимся подвижником-иноком своего времени, а другой – неповторимым политическим и военным деятелем. Всё сошлось в одном месте и в одной точке – на двух холмах: Сторожи и Городке, монастырском и городском, сакральном и мирском. Так по-новому переплетались две ветви власти. И самое главное – выковывались возможные новые традиции «нравственного княжества», о котором давно говорили основоположники исихазма, о чём, видимо, мечтал ещё Сергий Радонежский.
Юрия называли «князем эпохи Возрождения», «победителем Волжской Булгарии», «устроителем звенигородского улуса». Иногда Звенигород сравнивают с Флоренцией эпохи Лоренцо Медичи. Юрий Дмитриевич Звенигородский покровительствовал там всему, в том числе и искусствам. Потому и строил, привлекал иконописцев. Остались поразительные слова, которые сказал Савва Сторожевский Юрию Звенигородскому. Их запечатлел Маркелл Безбородый в написанном им Житии старца. Они представляют идеальный образец наказа правителю нового времени, который мог превратиться после Звенигорода в правителя всей Руси. «Благой и милосердный Бог видев твое благочестивое княжение и смирение сердца твоего, и любовь, которую оказываешь убогим... Пусть же и твое сердце до конца утвердится и пребывает в любви Его. Ибо ничем так не приближаемся к Богу, как милостью к нищим. Если будешь милостив к ним до конца, то жизнь добром утвердишь и будешь наследником вечных благ».
Для росписи этих храмов, построенных в так называемом «раннемосковском» («звенигородском») стиле, в Звенигород был приглашен молодой иконописец Андрей Рублев. По благословению Саввы он создал уникальный Звенигородский чин, часть которого была найдена случайно в 1918-1919 гг. на Городке, включая знаменитого «Спаса Звенигородского» («Русского Спаса», ныне хранится в Третьяковской галерее). Предположительно, старец Савва мог также благословить преподобного Андрея Рублева на создание знаменитой иконы «Троица» для Троицкого собора в Троице-Сергиевой лавре (ныне - в Третьяковке), построенном при прямом попечительстве князя Юрия Дмитриевича. Таким образом, прп. Савва сыграл важнейшую роль в судьбе иконописца, духовно окормлял его в ранний период его творческого становления.
Часть жизни до кончины прп. Савва прожил не в монастыре, а в выкопанном им пещерке неподалеку – скиту. Преподобный Савва преставился 3 (16 по новому стилю) декабря 1407 года. При нем было найдено схимническое облачение. Перед кончиной, созвав братию, он убеждал их хранить телесную чистоту и непрестанно пребывать в посте и молитвах. Весть о преставлении святого угодника быстро разнеслась по окрестностям, и христолюбивые граждане Звенигорода, как знатные, так и простой народ, собрались на погребение почившего святого, неся с собой недужных и больных. С честью похоронили его в созданной им церкви Рождества Пресвятой Богородицы.
После кончины Саввы начались разногласия между братьями по вопросу престолонаследия, закончившиеся в два последних года жизни Юрия Дмитриевича тем, что он стал великим князем Владимирским (Московском) и потому был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля. Дети Юрия начали уже настоящую междоусобную войну за власть, закончившуюся в 1450 г. их поражением.
Однако Звенигородского Чудотворца почитали местно, а затем он был канонизирован по инициативе монастырской братии и митрополита Макария на церковном Соборе 1547 года. С тех пор празднование святому совершается 3 (16 — по новому стилю) декабря. Там же канонизировали св. Александра Невского, свв. Петра и Февронью Муромских, Зосиму и Савватия Соловецких, прп. Пафнутия Боровского, прп. Никона.
С монастырем и именем Саввы связано множество чудес, два из которых стали историческими. Первое - это спасение старцем Саввой царя Алексея Михайловича от медведя во время охоты, а второе - явление преподобного пасынку и наследнику Наполеона Бонапарта - генералу Эжену Богарне в дни захвата французами Звенигорода и Москвы в 1812 году.
Алексей Михайлович, по монастырскому преданию, был спасен от лютого медведя преподобным Саввой. Это событие стало впоследствии символически трактоваться как окончательная духовная победа Православия над язычеством на Руси. При царе Алексее Михайловиче были обретены святые мощи основателя обители (1652), обновлен древний Рождественский собор (1649), возведен новый монастырский ансамбль (1650-е годы). Монастырь стал одним из самых многолюдных (150–300 монахов), имел 19 приписных монастырей по всей стране, был единственной до 1688 года Лаврой. Обитель была царской резиденцией и находилась в управлении личной канцелярии царя — приказа Тайных дел. Ей принадлежали огромные земельные владения, соляные варницы и рыбные ловли. У царя в его покоях насчитывалось 194 иконы прп. Саввы!
В 1812 году, во время движения вражеских войск к Москве, принц Евгений Богарне, пасынок Наполеона, с 24-тысячным отрядом подошел к Звенигороду и вместе со своим штабом вступил в монастырь. Французы заняли комнаты в Сторожевской обители, рассеялись по монастырю и начали грабить обитель. Принц Евгений наяву или во сне – он сам не знал того – увидел, что в комнату входит какой-то благообразный старец в чёрной длинной монашеской одежде и подходит к нему так близко, что было возможно при лунном свете рассмотреть черты его лица и грозный его взгляд. Явившийся сказал: «Не вели войску своему расхищать монастырь, особенно уносить что-либо из церкви; если ты исполнишь мою просьбу, то Бог помилует тебя, и ты возвратишься в своё отечество целым и невредимым». Устрашённый видением, принц отдал утром приказ, чтобы основные силы его отряда не заходили в монастырь, а сам вошёл в соборную церковь и увидел образ того, кто являлся ему ночью, и, узнав, чей это образ, с благоговением поклонился мощам преподобного и записал о случившемся. Потом принц велел запереть соборный храм, запечатал его своею печатью и приставил к дверям храма стражу из тридцати человек. Согласно предсказанию прп. Саввы, принц Евгений, в отличие от всех остальных главных военачальников Наполеона, остался цел и нигде в сражениях после того не был даже ранен.
По семейному преданию, преподобный Савва также предсказал Евгению Богарне о том, что его потомки вернутся в Россию. В 1839 году в Россию, на праздник, посвящённый годовщине Бородинской битвы, приехал сын Евгения Богарне – Максимилиан, герцог Лихтенбергский, тогда же он сделал предложение Великой Княжне Марии Николаевне, любимой дочери Государя Николая I. После получения согласия на брак герцог принял Православие, и после свадьбы молодожёны поселились в Санкт-Петербурге, где на Невском проспекте и их потомки жили там до революции. Есть версия, что, уже находясь на смертном одре, вице-король Италийский Евгений Богарне был крещён по православному обряду с именем Евгений. И вскоре после наполеоновских войн недалеко от Парижа была построена часовня во имя преподобного Саввы. Савва Сторожевский – один из немногих (если не единственный) из русских святых, известных и почитаемых во Франции в XIX веке, причём самими французами.
С именем преподобного Саввы связаны жизнь и труды многих известных людей России, среди них Шишкин, Шаляпин, Пришвин, Андрей Тарковский, Рерих, Ремизов, Левитан, Солженицын, Чехов, М. Волошин, Шмелев и др. Великий поэт А.С. Пушкин переложил с церковно-славянского на современный ему литературный язык древнее Житие Саввы Сторожевского. Краткое изложение было явной «заготовкой» для какого-то будущего произведения, которое так и не было написано. Кстати, в беловике «Евгения Онегина», где, вдруг, отец русской душою Татьяны будет назван загадочно – «Смиренный грешник Сава Ларин». О «смиренном старце Саве» (именно так, по-старому, в подлинниках, с одним «в») и повествовали когда-то древние Жития.
После Октябрьского переворота 1917 г. Звенигородская обитель Саввы была лишена своей главной святыни и закрыта. Но вскрытые и украденные мощи уцелели, с Лубянки их передали сотруднику Государственного исторического музея и члену Комиссии по охране памятников архитектуры Московской области Михаилу Успенскому, хранились у него дома, а в 1985 году переданы его детьми в Свято-Данилов монастырь. В августе 1998 года мощи были торжественно перенесены в родную обитель - в Рождественский собор Саввино-Сторожевского монастыря, где и хранятся теперь.
Во времена Великой Отечественной Войны, по воспоминаниям ветеранов 144-й стрелковой дивизии, Савва «свой монастырь рукой прикрыл», нога завоевателя не ступила туда, ни одно здание не пострадало. При этом Новый Иерусалим весь разбомбили. Интересно отметить, что в наши дни прп. Савва считается небесным покровителем российских ВВС.
Ныне, по посещаемости паломниками, монастырь в Звенигороде входит в тройку наиболее известных, вместе с Троице-Сергиевой Лаврой и Серафимо-Дивеевской обителью.
По материалам сайтов:
