Соловецкие вечера: преподобный Нил Сорский
22 мая, в четверг, в гостиной нашего храма состоялась очередная встреча из цикла соловецких вечеров с профессиональным экскурсоводом по Соловкам - Алексеем Алипичевым. На этот раз разговор шел на тему: "преподобный Нил Сорский - великий подвижник, ревнитель монашеских традиций нестяжательства, скитской простоты и созерцательной жизни".
Житие преподобного Нила Сорского
Великий отец Русской Церкви, по своему подвижничеству и наставлениям, учитель скитской простоты и созерцательной жизни, преподобный Нил (Николай Феодорович Майков), родился в 1433 году. Сведения о нем скудны и отрывочны. О житии прп. Нила мы знаем очень мало, потому только, что Житие его сгорело во время разорения казанцами вологодских скитов (1538). Быть может, в большей мере отсутствие сведений о нем объясняется смиренной сокровенностью, целомудренной уединенностью, замкнутостью всей его жизни, приведшей его в скит, сделавшей исихастом. О происхождении и месте рождения преподобного Нила ничего не известно. Возможно, это была Москва. Судя по его обширным связям с важными лицами и по высокому его образованию, надо полагать, что и сам он принадлежал к роду боярскому. Правда, преподобный Нил называет себя невеждой и поселянином, но невеждой он мог назвать себя по глубокому смирению, а поселянином – потому что родился и жил среди сельских обитателей. Брат его Андрей был дипломатическим посланником московского Великого Князя. До поступления в монашество Нил занимался списыванием книг, был "скорописцем" в суде (юристом-делопроизводителем).
«Работал Богу моему от юности моея», — говорит он, указывая тем самым на раннее пострижение. Пострижение в монашество преподобный Нил получил в возрасте 25-27 лет и начало иноческой жизни полагал в обители преподобного Кирилла Белоезерского, где со времен самого основателя хранился глухой протест против землевладельческих прав монашества. Прп. Кирилл сам не раз отказывался от сел, которые предлагались его монастырю благочестивы мирянами; те же взгляды были усвоены и его ближайшими учениками ("заволжские старцы"). Здесь он пользовался советами умного и строгого старца Паисия (Яро¬славова), который потом был игуменом Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и был приглашаем в митрополиты, но, по смирению своему, отказался от этого великого сана. Многие свои взгляды на суть монашеской жизни преп. Нил усвоил еще из книг преп. Кирилла Белозерского.
Прожив в Кирилловом Белоезерском монастыре некоторое время (около 20 лет), Нил вместе с учеником своим и сотрудником, монахом Иннокенти
ем, из рода бояр Охлебининых, путешествовал ко святым местам, на Восток, в Палестину, Константинополь (был в Студийской обители) и Афон (скит Ксилургу, затем Русский монастырь), чтобы в опытах тамошних подвижников видеть жизнь духовную. Паломничество Нила свершилось в конце 70-х - начале 80-х годов. Годы совпадают со време¬нем хождения по монастырям преподобного Иосифа.
В XIV и XV веке сношения Poccии с православным востоком совершались довольно свободно и беспрепятственно. Pyccкие иноки во множестве посещали восток. Особенно привлекали их внимание обители Св. горы Афонской. Там процветало и приносило обильные плоды духовной жизни, т.н., умное делание. Живя несколько лет на Афонской горе и путешествуя по монастырям Константинопольским, преподобный Нил усовершенствовался в греческом языке и изучил внешние виды монашеского подвижничества, в особенности вид жития скитского, который был в большом развитии на востоке. Но дух прп. Нила не остановился на формах. Главным образом он старался вникнуть в смысл и дух, т.н., умного иноческого делания, и напитал дух свой наставлениями великих отцов пустынных, которые путем внутреннего очищения и непрестанной молитвы, совершаемой умом в сердце, достигали светоносных озарений Духа Святого.
Богословские воззрения преподобного Нила определяются синаитским исихазмом — духовной традицией преподобного Григория Синаита (XIV век) и его пред¬шественников – Антония Великого, Василия Великого, Ефрема Сирина, Исаака Сирина, Макария Великого, Варсонофия, Иоанна Лествичника, аввы Дорофея, Максима Исповедника, Исихия, Симеона Нового Богослова, Петра Дамаскина, Нила и Филофея Синайских. Изречениями этих великих отцов наполнена его книга «Предание о жительстве скитском».
Святые отцы-подвижники разделяли монашеское житие на три вида: первый вид – общежитие, когда многие иноки живут и подвизаются вместе (родоначальником общежительных монастырей считается святой Пахомий Великий); второй вид – отшельничество, когда подвизается один инок в уединении (основоположником такого жи¬тия является преподобный Антоний Великий); третий вид – скитничество, когда инок живет и подвизается с двумя или тремя братиями, при общей пище и одежде, при общем труде и рукоделии (этот вид традиционно процветал на Афоне). Этот-то и последний вид монашеского жития, как бы средний между двумя первыми, который преподобный Нил называл потому «царским путем», и хотел он осуществить в своем ските. Первый путь (т. е. общежития) святые Отцы считали спасительным для всех иноков. Уединенное отшельничество, опасное и весьма трудное, они усвояли лишь исполненным в иночестве совершенства и святости. А скитский путь, средний между двумя крайними, они признают путем Царским и по опыту усвояют ему великие успехи в спасении душ, величая его путем непадательным.
И у прп. Нила зрела мысль - внести умное делание в жизнь русского иночества, которое, в большинстве своем, видело в то время путь ко спасению лишь в тщательном исполнении внешних условий монастырского устава.
Возвратившись в Белоезерский монастырь (между 1473 и 89 гг.), преподобный Нил уже не хотел жить в нем. Выход его из монастыря, вероятно, был вызван нестроениями в обители, о которых упоминает посещавший ее преп. Иосиф Волоцкий: «Старейшие и большие старцы вси отбегоша от монастыря, нетерпяще зрети святого Кирилла предания попираема и отметаема». Преемники преп. Кирилла превратили обитель в крупного землевладельца, она расстроилась и стала похожа на город. Суете не было конца, миряне наполнили храмы, где шли особо торжественные службы, дары текли со всех сторон. Историю внутренней своей жизни отчасти открыл сам преподобный в послании к одному из своих близких сподвижников, по настоятельной его просьбе. «Я видел, что там (в Кирилло-Белозерском монастыре) живут не по закону Божию и преданию отеческому, а по своей воле и человеческому рассуждению. Много еще и таких, которые, поступая так неправильно, мечтают, будто проходят житие добродетельное...»
Он построил себе келию невдалеке от него, за оградой, где и жил недолгое время в уединении. Потом отошел за 15 верст от сего монастыря на реку Сорку, водрузил здесь крест, поставил часовню и уединенную келию и при ней выкопал колодец, а когда собралось к нему для сожития несколько братии, то построил и церковь. Нил основывает скит по образцу скитов Афонских, собирает около себя немногочисленных последователей, "которые были его нрава", и отдается замкнутой, уединённой жизни, интересуясь в особенности книжными занятиями.
Новый путь жизни, избранный преподобным Нилом, изумлял собой современников его. Место для скита было дико, мрачно, пустынно. Вся местность – низменная и болотистая. Речка Сорка была и тогда похожа больше на болото, чем на текущую реку. Трудно отыскать место бо¬лее грустное и уединенное... Для устройства храма и усыпальницы руками святого старца и его скитников насыпан был высокий холм, где Нил и построил малую церковь, в память Сретения Господня. А для физических занятий и для общей потребы братии преподобный Нил устроил на реке Сорке небольшую мельницу. Каждая келия поставлена была на возвышении, и каждая от храма и от другой келии – на расстоянии брошенного камня (так, чтобы был слышен голос!).
Принимал к себе преподобный Нил только ду¬ховно опытных монахов. Все скитское общество преподобного состояло из иеромонаха, диакона и 12 старцев; в числе их были и вышедшие из монастыря Иосифа Волоколамского. В храм свой скитники собирались только по субботам, воскресеньям и праздникам, а в прочие дни каждый молился и трудился в своей келии. Относительно внешнего поведения и деятельности прп. Нил предписывает полную скитскую нестяжательность и простоту во всем. Необходимое для жизни велит приобретать только трудами рук своих, повторяя слова Апостола: Аще кто не хощет делати, ниже да яст (2 Фес. 3, 10).
«Иноческая милостыня – помочь брату словом во время нужды, утешить в скорби духовным рассуждением; душевная милостыня настолько выше телесной, насколько душа выше тела. Если придет к нам странник, успокоим и его по силе, и если требует хлеба, подадим ему и отпустим его», – говорил прп. Нил.
В своем скиту преподобный продолжил изучать Божественное Писание и творения святых отцов, устрояя по ним жизнь свою и учеников своих. Все действия свои он старается обосновать на непосредственных указаниях "божественного писания", как единственного источника познания нравственных и религиозных обязанностей человека. Продолжая заниматься перепиской книг, он подвергает списываемый материал более или менее тщательной критике. Он списывает "с разных списков, тщася обрести правый", делает свод наиболее верного: сличая списки и находя в них "много неисправленна", старается исправить, "елико возможно его худому разуму". Если иное место ему кажется "неправым", а исправить, не по чему, он оставляет в рукописи пробел, а иногда пустыми целые страницы. Он списывает только то, что "по возможному согласно разуму и истине...".
Преподобный Нил (как и преп. Иосиф) был на Соборе о жидовствующих еретиках в 1491 году. Сам ревнитель Православия, архиепископ Новгородский Геннадий, в 1492 году желал лично видеть и слышать суждения преподобного Нила о предметах недоумений. Даже великий князь Иван III содержал Нила и учителя его Паисия (Ярославова) в великой чести. В 1479 г. он призвал его в Москву крестить своего сына Василия. Важнейшим фактом жизни Hила Сорского был его протест против землевладельческих прав монастырей, на соборе 1503 г. в Москве. Hил Сорский, поддерживаемый другими кириллобелозерскими старцами, поднял вопрос о монастырских имениях, равнявшихся в то время трети всей государственной территории и бывших причиной деморализации монашества. Он, как имевший доступ к Самодержцу предложил, чтобы не было сел у монастырей и жили бы монахи трудами рук своих, т.е. рукоделием.
Духовный авторитет прп. Нила был столь велик, что пришлось посылать за преп. Иосифом, который уже покинул Собор, чтобы он со свойственной ему энергией отстоял церковное землевладение. Волоколамский игумен Иосиф защищал имения монастырские, по сказанию одного документа середины XVI в. словами:. аще у монастырей сел не будет, како честному и благородному человеку постричися? Аще не будет честных старцев, отколе взяти на митрополию, или Архиепископа, или Епископа и на всякия честныя власти? А коли не будет честных старцев и благородных, ино вере будет колебание.
В своем предсмертном завещании преподобный Нил, заповедуя ученикам бросить тело его в пустыни – в пищу зверям, или закопать его в яму с презрением, написал: «Оно тяжко согрешило перед Богом и недостойно погребения». А затем прибавил: «Сколько в моей силе было, старался я не пользоваться никакой честью на земле в этой жизни, так пусть будет и по смерти». Преподобный Нил скончался 7 мая 1508 года в неделю св. жен Мироносиц, будучи 75 лет от рождения. Ученики не исполнили этой просьбы: они с честью похоронили его.
Чудеса
1) Во время посещения Белозерских монастырей, царь Иоанн Грозный был в 1569 году в Нилосорской обители и полагал, на место деревянной, преп. Нилом устроенной, церкви, основать каменную. Но в сонном видении преп. Нил, явившись Иоанну, воспретил это делать. Спустя три века, стали строить собор из камня, но своды его обрушились ровно над местом погребения Преподобного. Тем не менее, собор был построен. К слову, в XX в. также нередки были пожары, вспыхивающие в каменных постройках на территории бывшего монастыря.
2) Один богатый человек из Московского государства, имя которого неизвестно, будучи захвачен турками, многие годы пребывал у них в плену. Горько плакал и скорбел он о своем семействе, призывая к себе на помощь угодников Божиих. Однажды ночью явился ему в тoнкoм cне старец (сам преподобный Нил) и велел написать свой образ, обещая за то пленнику возвращение на родину, что и было впоследствии чудесным образом исполнено. Спасенный уже в Москве отыскал иконописца и поручил ему написать лик преподобнаго Нила в меру гробовой доски. После сего он послал написанную икону в Нилов скит со многими дарами. От той иконы были многочисленные исцеления.
С 1526 г. пустынь была ходатайством ученика преп. Нила Вассиана Патрикеева сделана подвластной напрямую московскому митрополиту. В 18 в. ее приписали к Кирилло-Белозерскому монастырю, сюда ссылали на исправление провинившихся монахов. С 1830-х гг. монастырь был возрожден как общежительный иер. Никоном Прихудайловым (в схиме Нилом). Пустынь трижды выпадала ему в жребии, когда он искал место для своих подвигов.
В 19 в. одной из главных святынь обители была грубая и колючая власяница преп.Нила. Ее надевали на болящих богомольцев, следующих на Соловки через Кириллов, некоторые исцелялись.
Неизвестно, когда точно преп. Hил Copский был канонизован; в рукописях изредка встречаются следы службы ему (тропарь, кондак, икос), но, это было лишь местной попыткой. Особенной службы преподобному Нилу не составляли, служили по общей Минее. Официальное почитание было санкционировано Синодом в «Верном месяцеслове» лишь в 1903 г. Память его положено было совершать 7 мая (с.с.), в день его кончины.
Обитель существовала до 1924 г., монахи жили там вплоть до 1930 г. возле пруда и колодца преп.Нила у храма Иоанна Предтечи, сложенной из двух древних храмов. История словно «замкнулась». Последний настоятель арх. Иларион (Козлов) подобно преп. Нилу управлял скитом в течение четверти века, скончался в возрасте 75 лет и завещал тайно и безвестно погрести тело свое на картофельном поле, что и было выполнено.
После революции в монастыре была исправительная колония, дом инвалидов, с 1961 г. до настоящего времени – психоневрологический интернат.
Литературное наследие прп. Нила
От прп. Нила Сорского дошли до нас его послания и Устав скитского жития (11 глав), проникнутый духом первых времен пустынножительства Египта и Палестины.
В Уставе святой отец рассуждает об умном или мысленном делании, под которым разумеет внутреннее, духовное подвижничество, говорит словами Святого Писания и святых отцов о превосходстве этого внутреннего делания перед внешним, о недостаточности одного внешнего делания без внутреннего, о необходимости последнего не только для отшельников, но и для живущих в общежительных монастырях.
Общее направление мыслей Hила Copcкогo - строго аскетическое. Иночество, по мнению Нила, должно быть не телесным, а духовными, и требует не внешнего умерщвления плоти, а внутреннего, духовного самосовершенствования. Почва монашеских подвигов - не плоть, а мысль и сердце. Намеренно обессиливать, умерщвлять свое тело излишне: слабость тела может препятствовать в подвиге нравственного самоулучшения.
Непомерному пощению Нил не сочувствует. Он враг вообще всякой внешности, считает излишним иметь в храмах дорогие сосуды, украшать церкви. Чем жертвовать в церкви, лучше раздать нищим.
Подвиг нравственного самосовершенствования инока должен быть pазумно-сознательным. Инок должен проходить его не в силу принуждений и предписаний, а "с рассмотрением" и "вся с рассуждением творити". Прп.Нил требует от инока не механического послушания, а сознательности в подвигах. Прп. Нил вместо безусловного подчинения духовному наставнику предлагает в руководство иноку Свящ. Писание и Предание, а также советы преуспевших братий с условием их проверки Писанием. Резко восставая против "самочинников" и "самопретыкателей", он не уничтожает личной свободы. Личная воля инока должна подчиняться, только одному авторитету - "божественных писаний". "Испытание" божественных писаний, изучение их - главная обязанность инока.
«… По своей воле и по своему рассуждению не смею предпринимать что-нибудь. Живешь ли отшельнически или в общежитии: внимай Святому Писанию и следуй по стопам отцов или повинуйся тому, кто известен как муж духовный – в слове, жизни и рассуждении... Святое Писание жестоко лишь для того, кто не хочет смириться страхом Божиим и отступить от земных помышлений, а желает жить по своей страстной воле. Иные не хотят смиренно испытывать Святое Писание, не хотят даже слышать о том, как следует жить, как будто Писание не для нас писано, не должно быть исполняемо в наше время».
Следует также учитывать тот факт, что на¬ряду с житиями святых во все времена имели хождение так называемые апокрифы, создава¬емые на темы из Священного Писания, но содержание которых было нередко таково, что приходилось их запрещать, поскольку они порождали (и в наши дни тоже) всевозможные ереси и секты. Кроме того, бывали случаи, когда неизвестный монах подписывал собственное сочинение не¬безупречного содержания именем кого-то из Святых Отцов. Вероятнее всего, что прп. Нил Сорский предупреждал об осторожном отношении именно к такого рода писаниям. «Испытание» писаний должно начинаться со страха Божия и смирения, а не с собственных умствований и критических настроений, чтобы «не носиться в вихре вредительных помыслов» (преподобный Симеон Новый Богослов).
Из общего взгляда на сущность и цели иноческого обета, непосредственно вытекал энергичный протест прп. Нила против монастырских имуществ. Всякую собственность, не только богатство, прп. Нил считает противоречащей иноческим обетам. Инок отрицается от миpa и всего, "яже в нем" - как же он может после этого тратить время на заботы о мирских имуществах, землях, богатствах? Иноки должны питаться исключительно своими трудами, и даже подаяния могут принимать только в крайних случаях.
Послания прп. Нила имеют предметом своим внутреннюю подвижническую жизнь, о которой с подробностью он изложил свои мысли в Уставе. В одном из своих посланий святой старец учит постриженника своего Кассиана, в частности, как бороться с помыслами, советуя для того молитву Иисусову, занятие рукоделием, изучение Святого Писания, охранение себя от внешних соблазнов. Во втором послании, воспоминая кратко о бедствиях и скорбях, Кассиана от юности, и желая его утешить, преподобный раскрывает ему из Святого Писания, что скорби часто наводит Господь на любящих Его, что все святые – пророки, мученики – достигли спасения путем страданий; выводит заключение, что если святые столько терпели, то тем более должны терпеть на земле мы, грешные, что мы должны воспользоваться этими бедствиями и скорбями для очищения себя от грехов и своего спасения.
Соловецкие плоды наследия преподобного Нила Сорского
По своему первоначальному замыслу, скит как монастырь должен был только оказывать помощь монаху, но не брать его на полное содержание. В основу этого замысла была положена евангельская притча о «птицах небесных». Возможно, именно благодаря этой материальной облегченности скит как самостоятельная форма монастырской жизни с чертами киновий и особного жития, показался прп.Нилу наиболее удобной формой монастыря.
Нило-Сорский скит послужил образцом для прп. Елеазара Анзерского, который в 1620 г. основал свой скит на Анзерском острове Соловецкого архипелага. В «Предисловии к Соловецкому Богослужебному уставу» преподобный Елеазар рассказал историю получения им Скитского устава: «И я, поговоря с братьею, писали в Соловецкий монастырь ко игумену Иринарху, чтобы нам пожаловали, дали устав скитцкой, как поют на внешней стране, в Синайской горе и окрест Иерусалима, и на Афонской горе, и у нас, на Руси, старом ските Ниловском».
Нилов скит был поставлен святым Елеазаром в один ряд с монастырями Синая, Палестины и Афона. Однако сходство Анзерского и Сорского скитов не ограничивалось только общностью уставов. Приходно-расходные книги Анзерского скита показывают, что планировка, хозяйственная жизнь монастыря были организованы в соответствии с принципами скитского жительства. В конце XVII века здесь проживали 11-15 монахов. Чаще всего в келиях жили по одному, реже по двое.
Из описаний имущества насельников скита видно, что каждый из них вел свое хозяйство самостоятельно, во всяком случае в каждой келие находился полный набор посуды (в основном деревянной), необходимый для приготовления пищи и трапезы. Запас продуктов и деньги («зажилое») всем монахам скита раздавал строитель. «Запас» покупался на Холмогорах, где строитель получал государеву ругу у «таможенного головы» (в XVII в. скиты обеспечивались жалованьем из таможенных доходов, выдавать содержание монастырям из кабацких доходов было строго запрещено грамотами Алексея Михайловича. Затем наемные люди грузили его на монастырский баркас и доставляли в скит. «Зажилое» и запас были равны для всех — в этом неукоснительно соблюдался общежительный принцип равенства, характерный для скитов. Дополнительные деньги могли выдаваться монаху скита только по общему «приговору» братии, как награда за особые заслуги перед обителью. Однако равенство в быту было необязательным. Самой большой и «обеспеченной» была строительская келья.
На общих монастырских послушаниях монахи Анзерского скита не работали. Наемные люди (плотники, крестьяне) строили кельи и погреба, грузили баркасы, латали дыры в скитских неводах.
Иеромонахов в составе братии было немного, поэтому строитель обычно нанимал священников для совершения богослужений, которым платил из скитской казны. Иногда в скиту жили белые священники, они получали «зажилое» как братия, а за совершение служб — особое вознаграждение.
Таким образом, можно сказать, что в целом устройство Нилова и Анзерского скитов было похожим. Отличались они, пожалуй, только общим уровнем жизни монахов. Несмотря на то что государево жалованье Сорского скита было не меньше Анзерского, жизнь на Соре была значительно тяжелее. Возможность развивать рыбный, морской и «сальный» промыслы, торговать заметно улучшала экономическое положение Анзерского скита. Он даже позволял себе продавать хлеб.
Преподобные Иосиф Волоцкий и Нил Сорский, «иосифляне» и «нестяжатели»
При жизни святых такое противопоставление было необходимо самим правителям Московской Руси. Стремительный рост монастыр¬ского землевладения тревожил великокняжескую власть, остро нуждавшуюся в свободных землях для раздачи служилым людям. И здесь для нее гораздо более выгодной была проповедь заволжцев-нестяжателей, говоривших, чтобы «у монастырей сел не было, а жили бы чернецы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием» в полном отрешении от мира. Однако для преподобного Иосифа была совершенно очевидна неразрывность Церкви и государства. Не должно быть раздвоения духовной и материальной сторон, а необходимо «симфоническое» согласие, предписанное IV Вселенским Собором, когда культурная, грамотная Церковь является помощницей христианского государства. Еще более популярной стала эта тема во вто¬рой половине XIX века, когда было сформулировано и закреплено представление о преподобном Иосифе Волоцком и его последователях, «иосифлянах», как о консерваторах и формалистах, а о преп. Ниле Сорском и его последователях, «нестяжателях», как о либералах критическо-нравственного направления.
Но на самом деле «либеральный» святой Нил Сорский ничем не отличался от своего современника-«консерватора» — игумена одного из богатейших монастырей Руси — святого Иосифа Волоцкого, жизнеописания которого свидетельствуют все о том же: скудное питание, худая одежда, тяжелый физический труд, ношение вериг. Оба они были старцами, оба занимались литературными трудами. Причем преподобный Нил Сорский высоко чтил труды преподобного Иосифа Волоцкого, а в Волоко-ламском монастыре иноки с вниманием изучали писания сорского подвижника. Не лишним будет упомянуть и то, что скудные сведения о жизни преподобного Нила, которые мы имеем, стали известны во многом благодаря рукописи XVI века архимандрита Волоколамского монастыря.
При сопоставлении жизнеописаний обоих святых на передний план выступает существенное сходство путей и обретенного духовного опыта: раннее иночество, долгое пребывание в строгом послушании, книжное научение (оба занимались переписыванием книг), неудовлетворенность сложившимся устроением монастырской жизни, почти единовременное странствие по разным обителям в поисках более строгого уклада (Иосиф обошел наиболее значительные русские обители, Нил — оказавшиеся ему доступными греческие). Наконец, по возвращении преподобный Иосиф основал новый общежительный монастырь со стро¬гим уставом, преподобный Нил учредил иноческий скит по образу скитов афонских. В соответствии с этим они выбрали и разные системы имущественного устройства монастырей.
Традиционно считается, что преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоцкий спорили по поводу земельных владений монастырей. Однако они оба ничего не пишут по этому вопросу до 1508 года. Не сохранилось и достоверных свидетельств об их выступлении на Соборе 1503 года.
Но даже если противостояние на соборе было, прп. Нил Сорский прекрасно понимал, что если стяжательность не истреблена как личная страсть сребролюбия, то она может существовать, как говорит об этом прп. Иоанн Кассиан, «и при крайней видимой нищете». То есть наличие или отсутствие у мо-настыря богатых вотчин в принципе никак не отражается на соблюдении каждым отдельным монахом обета нестяжания.
Кроме того, преподобный Нил, как человек образованный и мыслящий, не мог не знать, какую роль монастырское землевладение сыграло и на Руси, и в Греции, где он прожил несколько лет на Святой горе Афон. Ситуация была схожая. Русь находилась под властью монголотатар, а Греция — под гнетом турок. Так вот, те земли, которыми владели монастыри, были ограждены от произвола «оккупационных» властей. На Руси в силу ханских привилегий и грамот князей церковные земли не платили государственных пошлин и были освобождены от уплаты дани татарам, что позволяло крестьянам выжить в условиях тяжкого ига. Древние святогорские монахи в период турецкого господства не переставали покупать земельные участки, и принадлежавшая им территория сохранила свою абсолютную эллини¬зацию. Из разных мест прибегали сюда греки, ища спасения от жестокого рабства. Кроме того, монастыри Святой горы получали земельные владения от императоров и князей. И эти зем¬ли они ограждали от турецкого насилия, делая богатые подношения турецким султанам. Крестьяне, населявшие монастырские вотчины, получали защиту и помощь, в свою очередь, обеспечивая монахам необходимые доходы.
Следующее противопоставление двух великих святых, которое возникло сравнительно недавно — по поводу монастырского устава. Сейчас принято восхищаться Уставом преподобного Нила, как высокодуховным, и уничижать Устав преподобного Иосифа, как приземленный, «бытовой». На самом деле, Устав прп. Иосифа наставлял в иночестве внешнем, а для внутреннего совершенствования каждый пользовался советами своего старца, руководствовался житиями древних подвижников и святоотеческими писаниями, которые постоянно читались и в храме, и за трапезой, и в келиях. В монастырской библиотеке имелось богатейшее собрание книг, в связи с чем преподобному Иосифу не было нужды переписывать в своем Уставе поучения великих учителей монашества.
Устав прп. Нила Сорского — это руководство для пустынников, испытавших себя в монастыре, утвердившихся в духовной жизни и удалившихся в пустынь в поисках без¬молвия и уединения. С одной стороны, им уже не нужны подробные наставления, касающиеся внешнего образа жизни и поведения, хотя они тоже присутствуют в Уставе. С другой стороны, монаху не всегда могут быть доступны книги, а общение со старцем ограничено, поэтому прп. Нил последовательно изложил все ступени внутреннего самоусовершенствования в строгом соответствии с учением Святых Отцов. Прп. Нил не отвергал важности внешнего делания иноков, но в первую очередь он хотел напомнить им, что ограничиваться этим нельзя, что очень важно и существенно подвижничество внутреннее, которое необходимо соединять с внешним. «Заслуга Нила только в том, — отвечает митрополит Макарий, — что он собрал мысли отцов о внутрен-нем подвижничестве, рассеянные в их творениях, свел в одно стройное целое и, для удобней¬шего использования, предложил русским инокам в возможно сжатом виде». Тем не менее значение Нилова Устава оказалось много шире, нежели он сам мог предположить, — его Устав послужил многим поколениям иноков и в скитских, и в общежительных обителях. Самая древняя прижизненная Нилу рукопись его Устава находилась в библиотеке Иосифо-Волоколамского монастыря.
Таким образом, никаких преимуществ ни один из этих уставов перед другим не имел. Они были созданы применительно к разным условиям жизни в монастыре, адресованы людям, совершенно разным по монашескому опыту, ничем друг другу не противоречат и вполне могут дополнять один другой.
Отдельные разногласия между преподобными Иосифом и Нилом относились к тем или иным формам существования монашеской жизни, но не к ее сути, в которой они были между собою совершенно согласны.
В вопросе об отношениях преподобных Иосифа Волоцкого и Нила Сорского решающее значение имеет существенный фактор их взаимодействия. Из анализа современных преподобным Иосифу и Нилу источников не видно, чтобы они вступали в конфронтацию. Сочинения обоих авторов очень часто встречаются вперемежку. И совсем не случайно помянник преподобного Иосифа Волоцкого начинался именем преподобного Нила Сорского, а помянник преподобного Нила Сорского — именем преподобного Иосифа Волоцкого.
Расходились же между собой преподобные Нил и Иосиф лишь в сравнительном предпочтении скита и общежительной обители и в вытекающем из этого предпочтения различии иноческого идеала — умереть ли для всякого земного попечения или же быть «мужем дела» и примирить иноческий аскетизм с практической деятельностью на благо народа. Один принципиальный вопрос они все-таки решали по-разному: вопрос о селах. Неприятие вотчиновладения осталось личным убеждением Нила Сорского.
Преподобного Иосифа также часто упрекали в сугубом увлечении уставным благочестием и пристрастии к церковному обрядоверию. Действительно, он глубоко чувствовал эстетику Православия, глубочайшую красоту православного богослужения, вызывающего в русском человеке самые лучшие нравственные чувства. В весьма трудное, поворотное время для Русской Церкви Иосифо-Волоколамский монастырь явился подлинной школой церковной иерархии. На протяжении неполного века около 20 пострижеников монастыря стали архипастырями. Следует учесть, что в то время на Руси было всего десять епархий.
Глубокий синтез обоих направлений по-новому зазвучит и откроется в духовном опыте схиархимандрита Паисия Величковского, в Саровской и Оптиной пустянях в 18-19 вв.
Подготовили: Алипичев Алексей и Стареев Михаил.
