Храм Новомучеников и Исповедников Российских в Строгино

Часть 1: О призыве Христа, созидании храмов, земле и Небе.
​Часть 2: О вере, дружбе, священстве и человеческом страдании.

Фото: hramermogen.ru

Слово к молодежи 6-е, о смерти и воскресении:
«Юноша, ничто так не пугает тех, кто заключает твою душу
в карцер тесных формулировок атеизма, как твоя вера»^[1]

Друг, поговорим сегодня о смерти и воскресении. Какое странное, противоречивое словосочетание для твоих ушей, которые слышали лишь о смерти и жизни! Ты, дорогой мой друг, познаешь только логический смысл утверждения или отрицания. Втиснутый силой в материальный корсет, ты знаешь, что вода течет вниз, что огонь горит и что облака содержат электрический заряд. Такие познания должны давать тебе спокойный сон и преклонять ухо твое к слушанию и ограниченному пониманию того, что тебе преподносят. Схема вселенной предлагается тебе готовой на блюдце.

Деканы атеистической идеологии получили «просвещение», которое подарило им абсолютное владение истиной: замещение грубейшей ошибки менее грубой ошибкой! Вот только каждая такая ошибка обязательна, чтобы ты принял ее как абсолютную истину. Попытка критически относиться к идеологическим истинам является опасной «ересью». «Полюса нашего существования – это рождение и смерть», – заявляет всякая материалистическая концепция. Тебе, человек, суждено родиться и умереть из-за капризов природы или простой игры похоти. Ты не имеешь судьбы.

Ты преследуем законом необходимости и количества, которое чудесным образом становится качеством – и ты должен принять, что тобой управляет жизнь и смерть. Это означает, что ты самое несчастное существо на земле, потому что растения и животные не осознают жизни и смерти. А ты осознаешь! Ты сознаешь, что живешь, и особенно осознаешь, что умрешь. Вся жизнь твоя разворачивается под мрачной перспективой смерти. Если современные наши времена выстроились, не имея ни единого шанса на жизнь, то они увеличили возможности смерти до бесконечности. Цивилизация и смерть, мрачные кавалеры Апокалипсиса, стирают в пыль в течение века людей, и они исчезают из этого мира. И ни один ангел воскресения не показывается на горизонте, ни один архангел справедливости не бороздит небеса и не восклицает гремящим и устрашающим кавалеров голосом: «Остановитесь! Во имя Господа, остановитесь!»

На небе атеистического материализма написаны погребальные слова: «Не существует ничего, кроме жизни и смерти». И потому страшно его запрещение: «Запрещено верить в воскресение!» Друг мой, что дал тебе атеизм взамен, когда лишил тебя веры в воскресение? Что он тебе предложил, когда отнял у тебя Христа Воскресшего? К каким другим светлым праздникам позвал он тебя, когда заставил тебя работать в праздники Пасхи и Рождества Христова? Какое очищение и духовный отдых изобразил он перед тобой, когда церковные праздники были испачканы грязью поношения и лозунгами вербального насилия?

Тебе дано выбирать между добром и злом, между жизнью и смертью

Раньше в праздники люди желали проживать время Божие, измерение, расширенное до бесконечности; сегодня, следя за часовой стрелкой, отмеряешь время митингов, как проклятие. Раньше на Пасху мы мирились со всеми ближними, по слову пасхальных песнопений: «...и друг друга обнимем; скажем, братия, и ненавидящим нас: простим все ради воскресения!» Сегодня в пасхальные дни происходят шумные развлечения в компаниях, оргии утопающих в алкоголе, которые зачастую заканчиваются насилием. Ты знаешь, юноша, что любая концепция действительна не потому, что она существует, но по причине ее положительных результатов. Тогда рассуди сам, друг мой, сравни и оцени, и, что важнее всего, прими решение! Потому что тебе дано выбирать между добром и злом, между кротостью и насилием, между жизнью и смертью... А сейчас я возьму тебя с собой и открою тебе другой, новый горизонт. Для такого невероятного полета тебе понадобится отвергнуть материалистические предрассудки, которые были имплантированы тебе в разум. Потребуется очистить сердце от страстей, которые были культивированы в тебе с младенчества твоими воспитателями, и придать им сияние и имена добрых качеств. Потребуется совлечь с себя неверие и атеизм, злобу и неуважение, раболепство и насилие, трусость и тщеславие. И, таким образом очищенным, направиться к великому празднику Воскресения.

Необходимо будет тебе понять, что воскресение Христа есть обновление вселенной, что через преображение Одного изменяется все человечество, как и на Тайной Вечери Иисус говорил ученикам о приближении Своих страданий, что они будут иметь мистическое и спасительное значение для всего человечества. Страдания ведут к смерти, а смерть – к воскресению. Если воскресения не существует, если реальностью является лишь смерть, тогда мы несчастнее самих камней. Взирая на вещи без веры, мы видим, что жизнь наша продолжается лишь с момента рождения до смерти, которая может прийти в тот же день или к 70 годам, потому что «с того момента, как ты родился, ты уже достаточно стар, что можешь умереть». Что представляет собой этот коротенький интервал перед лицом вечной смерти?! Мы должны явиться на свет лишь для того, чтобы умереть скотской смертью, для того, чтобы просто умереть, словно камень, скатывающийся в пропасть, или как скотина умирает от топора мясника? Подобная смерть не имеет в себе ничего человеческого. Это кошмар, потому что за ней не брезжит никакой свет, но остается лишь жуткая тьма.

Жизнь вырисовывается перед нами как некая трагедия, по причине смерти и страданий, которые ей предшествуют. Верующий или неверующий, ни один человек не может миновать конечного суда, трибунала нашей совести, которому предшествуют мгновения агонии. И кто из нас чувствует себя невинным перед этим судом?! Нас устрашает смерть с ее мрачной перспективой, потому что ослабла наша вера и потому что в общем страхе, который диктует мир, смерть нам более не кажется освобождением, но высшим ужасом. Потому что мы обесчеловечили облик смерти, отвергнув Бога, а материя не может господствовать над духом путем одного лишь принуждения.

Самые великие атеисты нашего века, которые не только сотворили из материи бога, но и из атеизма – новый мистицизм, использовали все способы убеждения и уничтожения в тебе Бога истинного, – все они, юный мой друг, боятся собственной смерти метафизическим и неизлечимым страхом. И потому созидают такие величественные надгробия, привязываясь жалкой любовью к земным останкам, пытаясь трагически подменить стремление к вечности. Драма их идолопоклоннической жизни заканчивается смертью еще более идолопоклоннической. Они жили в мучительном ужасе и желали внезапной смерти, потому что смерть не была для них ничем иным, как беспросветным и невыносимым тупиком страданий. Их не спас даже этот последний акт человеческой солидарности, которым и является смерть.

Но Иисус даровал нам смерть, лишенную всякого страха, примирение смерти с блаженством, потому что Он принес гарантию, что смерть это не конец, но начало – начало вечной жизни: жизни через воскресение. Любить кого-то – значит говорить ему: «Ты никогда не умрешь!» – и верить в это. Такая неаргументированная вера является единственной фундаментальной истиной, которую мы ощущаем благодаря глубокой любви. Я говорю обо всех видах любви. Мама, ласкающая ребенка, говорит ему с верой, которая переворачивает горы: «Ты не умрешь». Возлюбленный, который с пылом шепчет любимой нежные слова, говорит ей с такой же глубокой верой: «Ты не умрешь!» Мрачной истории человечества известен момент палящего солнца, которое изливается на человечество: это Солнце Правды, Воплощенный Христос, Сын Божий, пришедший в мир для его спасения. Какая необходимость могла побудить к воплощению Божественное совершенство, свободное от всякой необходимости? «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего возлюбленного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16).

Иисус является воплощенной Любовью, Любовью осязаемой и распятой

Иисус, таким образом, является воплощенной Любовью, Любовью осязаемой и распятой. Настолько тяжело было человечеству поверить в то, что видит, в тот факт, что перед ним была совершенная воплощенная Любовь, что захотели видеть Ее на кресте – и довели до предела, до страдания и смерти. Будто для проверки Ее подлинности, пропустили Ее сквозь огонь, чтобы убедиться, остается ли Она до конца неизменной. И Иисус, как Бог, прошел этот испытание, которое предложили люди. Вспомните друзья, слова, произнесенные Им на кресте: «Отче, прости им, ибо не знают, что творят!» (Лк. 23, 34) Какое еще большее доказательство любви может кто-либо нам дать?

И если ты веришь, когда говоришь любимому человеку: «Ты не умрешь», почему бы тебе не поверить в слова Высшей Любви, когда Она обещает тебе вечную жизнь? «Истинно, истинно говорю вам: Слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5, 24). Но ты думаешь и знаешь, что ты и вправду веришь в эти слова, так же как и я знаю, даже если для тебя, юный мой друг, не совсем ясно то, во что веришь. Для тех же, кто проводит испытания доктринального насилия над твоим молодым сознанием, для тех, кто впихивает твою душу в карцер тесных формулировок атеизма, вера твоя – это то, чего они больше всего боятся.

Понятия сохраняются за счет их истинности. Те понятия, которые поддерживаются насилием, глубоко подорваны своей собственной ложью. Если материалисты не говорят о смерти, так это потому, что они ее боятся. Они ее обходят молчанием, так же как и все идеи, которые нельзя мистифицировать. Почему 4 марта – дата большого землетрясения – была оставлена в молчании? Потому что смерть заставляет задуматься о Боге, о жизни, о моральной ответственности. Или же они боятся твоей способности интуитивно постичь метафизическую истину, боятся твоей духовной свободы так же сильно, как и смерти.

Я же тебе говорю о ней, как о единственной твоей возможности одержать победу. Без воскресения и жизнь, и смерть становятся нонсенсом и абсурдом. Любовь Божия – это гарантия нашего воскресения, а воскресение – основание нашей веры в Бога и в Иисуса Христа, Сына Его. Воскресение – прекрасное и славное подтверждение полноты; приглашение к амнистии прошлого, как говорил один из французских журналистов; приглашение к вере в будущее. «Простим все ради воскресения!» Любое иное положение означает смерть. Тот, Кто умер, Тот и воскрес, те же, кто Его видел, – те свидетельствовали, и свидетельство их истинно, потому что они запечатлели его своими страданиями и смертью. Мы не можем сомневаться в истинности их слов.

Когда забрезжил рассвет «по прошествии субботы», «вот сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступил, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; Вид его был, как молния, и одежда его бела как снег» (Мф. 28, 1–3). Это величественная картина Воскресения Господня, Того, Кто разрушил узы смерти и принес человечеству ожидание всеобщего воскресения.

Отныне, друг, не бойся более смерти, ибо Христос воскрес, будучи началом нашего воскресения! С того момента, как ты узнал эту истину, твоя жизнь приобрела новый смысл: она не закончится среди гробовых досок (иначе она была бы ничтожной и напрасной), но, пройдя сквозь смерть, возвысится к славе воскресения. Ступай, юноша, и возвести всем эту весть! Чтоб сияло ангельское лицо твое во свете воскресения, потому что сегодня ангел, живущий в тебе, о котором я тебе сказал в первом моем «слове», победил в тебе прах. Скажи всем тем, кто до сих пор притеснял божественную душу твою: «Верую в воскресение!» – и увидишь их устрашенными, потому что вера твоя одержит победу. Они затрясутся и закричат в отчаянии: «Рай твой есть не что иное, как только прах, и небо твое – это лишь твои инстинкты!» Ты же не останавливайся на своем пути, но иди далее, сияющий и чистый, возвещая всем воскресение первого дня после субботы! Ты, друг мой, уникальный носитель обожения во Иисусе Христе, и вместе с собой ты поднимаешь весь род наш к вершине своего собственного воскресения. От смерти – к жизни, и от земли – к небесам.

Слово к молодежи 7-е, о прощении:
«Подвизайся, друг, и благодать будет посещать тебя
все чаще и чаще, пока не станет пребывать в тебе постоянно»^[2]

«А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много» (Лк. 7, 47).

Когда я начал эти «слова», юный мой друг, то поначалу я тебя не узнавал. Знал о тебе, что ты существуешь, стремишься к тому, чего мир тебе не может дать, и я позвал тебя, как незнакомого мне брата, чтобы показать тебе новый путь, на который ты бы встал. Я говорил тебе о Христе и о Церкви Его, о новом небе и новой земле, о смерти и воскресении, и более всего – о любви Христа по отношению к тебе.

Сейчас я обращаюсь к тебе не просто как к ближнему, но как к брату; люблю тебя не абстрактной ищущей любовью, но любовью, которая нашла объект своей любви, потому что я тебя уже знаю, и ты в сердце моем, так же как и я в твоем. Если ты не раз приходил сюда слушать меня, значит, ты приходил, потому что услышал непреодолимый голос Иисуса, пробудивший тебя от материалистического оцепенения и от атеистического летаргического сна, в котором ты находился. Ты услышал, когда Иисус сказал тебе: «Приди ко Мне!» И когда обратился ты к Нему, Он дал тебе на руку кольцо и новую обувь для ног твоих, и лучшую одежду на плечи (Лк. 15, 20–24), потому что ты был ранен и истекал кровью.

Ты был угнетен от всего того, чему ты был научен о божественных свойствах материи, и от всех запретов, которые преграждали твой поиск в атеистическом фетишизме. Перед твоими глазами, слепыми до того времени, засиял свет более пленительный, чем всякая песнь мирской сирены. И ты оставил далеко позади страну голода и свиных рожков (Лк. 15, 14–17), которыми ты питался. Ты позабыл своих учителей, убеждающих тебя, что это твоя единственная пища, без которой ты погибнешь. Ты услышал слова Христа, Который говорил: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4, 4). Друже, когда ты достигал того, чтобы питаться словом Божиим? И все же ты им питаешься! Ради этого слова ты пренебрег своим отдыхом, своим спокойствием, выступил против препятствий и запретов и прибыл сюда. Это достойно похвалы! Бог подаст тебе слово и благодать Свою, и подаст с избытком, потому что написано: «Всякий просящий получает; и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф. 7, 8).

Твои усердные просьбы, мой смелый друг, Христос вознаградит. Потому что ты имел храбрость бороться с тем, что стало для тебя привычным, куда ты двигался по инерции, как заключенный; потому что ты имел смелость развалить преграды запретов, выстроенные против тебя марксистской идеологией, считающей, что авторитетные постулаты не имеют нужды в доказательствах и смогут заместить веру; потому что имел смелость, выйдя однажды из-под подчинения этой доктрине, направиться к той, которая виднелась пред тобой в качестве осязаемой Любви. И чем дальше ты продвигался вперед, тем яснее понимал, что эта вечная и распятая Любовь сияла именно для тебя, уникального и неповторимого, как я когда-то назвал тебя. За такую твою смелость ты получил прощение. Разве не чувствуешь в себе духа любви, мира, который воцарился в душе твоей, уверенности, с которой идешь по новому пути послушания Христу? Все это благодать Божия, которая приходит к тебе. Поначалу эта благодать посещает тебя редко. В моменты, когда молишься, на мгновение чувствуя радостный трепет в сердце, или когда ты стоишь на коленях, чувствуя неизреченную сладость в душе и неудержимое желание плача, тогда знай, что тебя посещает благодать.

Подвизайся, друг, и благодать будет приходить все чаще и чаще, пока не станет пребывать в тебе постоянно. Тогда познаешь продолжительное благодатное состояние и внутренний мир, источником которого является Христово прощение. Это прощение незримо претворяется в духовную радость и проникает во все поры твоего существа. И ты познаешь блаженство быть прощенным и прощать другим. Жизнь наша продолжается столько, сколько материя представляет собой небо и землю. И если существует что-то, что тебя спасает, друг, прямо во время твоего взывания ко Христу, еще до того, как твоя душа наполнилась светом веры, – это что-то и есть радость прощать и быть прощенным. «La vie en commun est dure. Il fautsavoir se faire pardonner» (Жизнь в целом жестока. Ты должен знать это, чтобы быть прощенным). Не только прощать, чтобы удовлетворить свое тщеславие и прослыть добрым человеком, но и знать, как получать прощение, что эквивалентно смирению.

Помнится, я говорил тебе о Христе и о Его Церкви как о святом институте, как о духовной реальности, на пороге которой ты давно уже находишься. Но вот только сейчас ты решил разорвать невидимые цепи концепции, которая увлекала тебя вспять. Я говорил тебе о церквах, рассеянных по всей этой земле, по которой ступаем весело или печально, и показал тебе, что народ наш выстоял века путем смирения, но и славой, и нерушимой верой нашей православной. Земная любовь, кровные узы и общий наш язык выразились в правдивой живой истории, в храмах, выстроенных нашими князьями и градоначальниками – в буквах из камня, которые не могут быть стерты временем. Если же сейчас видишь храм, разрушенный, чтобы на его месте выстроить таверну, – скажем: «НЕТ!», со всей нашей душевной болью, в лицо тем, кто считает, что, разрушая храмы и запрещая об этом говорить в прессе, и проповедовать в школах слово Божие, уничтожают Того, милостью Которого мы только и продолжаем жить.

Я говорил тебе о свободе во Христе и о том, как ею воспользоваться. Показал тебе, что атомы материи не знают ни смерти, ни жизни, только путем аналогии, что в общем, невозможно; животные знают жизнь и смерть, но не осознавая; ты же, человек, осознаешь и жизнь, и смерть, и воскресение, что выше всего этого, сколь много бы тебе ни запрещали верить в него. Потому что Христос призвал тебя к обожению. Не к условиям простой жизни, и даже не к условиям быть человеком, но поднял тебя выше человеческого состояния, когда сказал: «Отче! Которых Ты Мне дал, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною» (Ин. 17, 24). Вот те вещи, о которых я тебе сказал, юный мой друг, и многие другие, подобные им. И за это меня возненавидели мои братья, тебе же запрещали приходить ко мне и слушать меня; тебе, жаждущему слова Божия и желающему знать, осужден ли ты окончательно, или ты избран Кем-то для более высокого назначения, для воскресения. Перед тобой закрывали двери и выстраивали стены запретов.

Тебе, который писал мне, и я узнавал о вас, потому что любое письмо одного из вас представляло всех вас – о вашем начале поиска того, что трансцендентно материи, чтобы ныне переступить обожествленное имманентное. Знал о вашей надежде встать на путь истинный и о вашей радости, потому что вы уже обратили внимание на Того, Который и есть сама Истина, Путь и Жизнь. Ты писал мне несколькими днями ранее: «Какая радость слышать беседы о Боге и о нематериальном свете со светской кафедры и от светского человека! Это был сон, в который было сложно поверить. И понимать, что этот светский человек просвещен духом веры, который узнавался не только в его словах, но и в свете, который исходил от всего его существа. Поэтому почти завидую вам, богословы, что вы знаете, и осознаете, и переживаете то, чего мы не знаем, но к чему стремится все наше существо»...

Или же ты, молодой профессор 35-ти лет, говорящий мне: «Я провел все свои года преподавания, палкой выгоняя учеников из храма. Сейчас только я понял, что их туда приводило и почему они снова туда возвращались, прощая меня. Сейчас понимаю, что если вы, дети первого курса семинарии, настолько твердо верите и знаете много интересного о глубинах человеческого существа и о мире, то я, запрещающий вам это делать, должен верить больше вас».

Если уж страдаем, пусть это будет во Христе; если прощаем, то ради Христа

Не напоминают ли эти слова об обращении Павла, идущего по дороге в Дамаск? Если мы согласны с Альбером Камю, что каждый человек хоть раз в жизни проходит через Масличную Гору, также должны согласиться и с тем, что каждый из нас переживает однажды путь в Дамаск, слышит голос Иисуса, обращенного и к нам: «Савл, Савл, почему ты гонишь Меня? трудно тебе идти против рожна» (Деян. 9, 4–5). Никто не свободен от страданий. Если уж страдаем, пусть это будет во Христе; если прощаем, то ради Христа! И чтоб истина всегда была перед нами. «Истина дороже мира», – как говорил мне один из студентов Политехнического института, слушатель этих «Семи слов к молодежи»; и мы должны понимать под словом «мир» не мир Христов (ср. Ин. 14, 27–29) и не промежуток времени между военными действиями, как любил говорить Николай Титулеску^[3], но душевный и материальный комфорт, ради которого попираемы принципы и истина, состояние толерантности, которое нам помогает ложиться спать с одним компромиссом в сердце, а просыпаться с другим – который под подушкой. И сейчас я прочитаю вам заявление одного из наших студентов-богословов в связи с этими «Семью словами».

Известно, что означает одно написанное заявление, каким оно является источником страха и опасности сегодня, как и происходило в некоторых случаях. Из многих перечисленных заявлений я выбрал одно, потому что оно самое простое (но не потому, что более верное, т.к. все они верны):

«... открыто заявляю, что в среду, 12 апреля текущего года, в девять часов вечера, я прослушал ‟Шестое слово к молодежи”, произнесенное о. Г. Калчу-Думитряса в храме Раду-Водэ в Бухаресте. Также прослушал и третье, и четвертое, и пятое его слово, но при других условиях... Заявляю, что встречал я на его проповедях очень много студентов из Богословского института, докторов богословия, студентов из других факультетов и других людей, которых я более никогда не видел, и множество студентов семинарий. Атмосфера храма производила неизгладимое впечатление, и я переживал моменты душевного подъема и внутреннего сосредоточения.

По поводу содержания проповедей заявляю, что я полностью согласен с мыслями священника-профессора, который смотрит на злободневные проблемы трезвым взглядом, уважая учение Православной Церкви. Профессор о. Г. Калчу был моим преподавателем много лет в семинарии Бухареста, выпускником которой являюсь, и он в большой степени способствовал нашему формированию как студентов и служителей Господа Христа и нашей Церкви».

Нужно ли мне что-либо еще добавить к этим словам? Разве только выразить признательность за такую смелость этого студента и за вашу смелость, всех тех, кто попирает инстинкт самосохранения и ставит «истину выше спокойствия», и приходит сюда; или выразить радость, которую мне приносят и другие заявления, произнесенные или написанные, как и ваше присутствие здесь в храме; или, быть может, в заключение, выразить мое умиление, что любите Христа больше, чем я, потому что, даже не будучи Его служителями, вы приносите в жертву ваше спокойствие и комфорт и собираетесь здесь, чтобы выразить свою любовь к Богу. Помолимся о всех братьях наших, любящих и ненавидящих нас, которые причинили нам зло или сотворили нам добро, простивших и не простивших нас. Мы же да простим всяческая всем! Завершу, дорогой мой друг, это последнее «слово» подборкой цитат из «Слова» свт. Иоанна Златоуста, которое зачитывается в Пасхальную ночь во всех православных храмах, потому что приближается Пасха, День Воскресения и радости нашей, радости всех. И вы узнаете, что Христос воскрес и что все мы тоже воскреснем.

Когда говорю, что узнаете, подразумеваю, что в сердце вашем и в душе сполна раскроется уверенность, которая пребывала в вас давно и благодаря которой вы сейчас здесь. «...Кто работал с первого часа, – тот пусть получит сегодня должную плату. Кто пришел после третьего часа, – пусть с благодарностью празднует. Кто успел прийти после шестого часа, – пусть нисколько не беспокоится; ибо ничего не лишится. Кто замедлил до девятого часа, – пусть приступит, нисколько не сомневаясь, ничего не боясь. Кто успел прийти только в одиннадцатый час, – пусть и тот не страшится за свое промедление. Ибо щедрый Владыка принимает и последнего, как первого; успокаивает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и работавшего с первого часа… Итак, все войдите в радость Господа нашего; и первые и вторые получите награду… Воскрес Христос, – и радуются ангелы; Воскрес Христос, – и водворяется жизнь; Воскрес Христос, – и мертвого ни одного нет во гробе». Прочитал вам эти строки, чтобы вы их знали, потому что приближается Страстная Седмица, перед которой умолкает всякий голос. Прочитал вам это, чтобы вы узнали: если будем проживать настоящие дни в духе и в плоти Страстей Христовых, на Голгофе, то нас ожидает прощение и Воскресение. Прочитал вам эти истины, чтобы напомнить вам, что наш народ постоянно спускается с исторической Голгофы, духовно совершая бесконечный путь Христа и верой предваряя Воскресение, которое ты, друг мой и брат наш, сохраняешь, словно горящий факел, в своем сердце.