Соловецкие вечера: Патриарх Никон.
12 декабря 2014 года, в четверг, в нашем храме Алексей Алипичев прочитал очередную лекцию из цикла Соловецких вечеров, которая была посвящена патриарху Никону. Специально для нашего сайта Алексей Алипичев написал подробнейший текст лекции, который расположен ниже.
Семнадцатый век, время правления Алексея Михайловича - второго царя из дома Романовых - был переломным в истории русского государства, как в политической и общественной жизни, так и в культуре. В это время Россия окончательно становится великой державой, вступает в сношения с западной цивилизацией и под её влиянием постепенно преобразуется. Это было очень неспокойное и насыщенное событиями время. Одной из мощнейших фигур того времени был всероссийский патриарх Никон, жизнь и деятельность которого многими годами были связаны с русским Севером.
Личность Патриарха Никона была цельной и многогранной. Он был велик во всем, за что брался: был несколько лет отшельником, в другое время несколько лет управлял государством, ходатайствовал за обиженных и был «собинным» другом царя, был аскетом в личной жизни и создателем великолепных храмов, ревностным поборником просвещения и строгим хранителем древних канонов, талантливым проповедником и искусным иконописцем.
Будущий патриарх Никон родился в мае 1605 года в семье бедных крестьян, проживавших в селе Вельдеманово в 90 верстах от Нижнего Новгорода. Интересно то, что его противник Аввакум родился в 1621 году в соседнем селе Григорове. Будущего патриарха окрестили и нарекли Никитой в честь преподобного Никиты, столпника Переяславльского. Отца его звали Миною, а мать Мариной (Мариамной).
Одна из легенд сообщает примечательный случай: однажды маленькому Никите встретился колдун, который, гадая, в сильном волнении воскликнул перед мальчиком: "Царь будешь или патриарх!".
В двенадцатилетнем возрасте, после смерти Ксении, Никита тайно ушел из родительского дома в Печорский Нижегородский монастырь. Послушанием отрока было читать и петь на клиросе. Прозорливый духовный наставник его - старец Анания, видя благочестие Никиты и любовь его к чтению, также предрёк, что будет он патриархом. Пять лет провёл юноша в святой обители. Похоронив затем отца и бабушку, Никита ушел в монастырь святого Макария на Жёлтых Водах, где прожил не более одного года, вновь вернувшись домой в 1622 году. Ему было тогда 19 лет.
Дома Никита становится причётчиком Вельдемановской приходской церкви. В 1623 году он женился. В 1624 году Никита стал чтецом, а в 1625 - 1627 годах был священником у себя на родине. Вступив в должность приходского священника, отец Никита столько явил в себе пастырских добродетелей, что слава о них донеслась до Москвы и он получил приглашение на переезд в столицу. В 1627 году в возрасте 22 лет вместе с женой он переехал в Москву и служил в московских храмах до 1635 года (9 лет).
Однако семейные обстоятельства сложились так, что Никита остался бездетным: трое его детей умерли один за другим в младенческом возрасте. Решив, что Бог не благоволит их супружеству, Никита в 1635 году уговорил жену принять монашество в монастыре святого Алексия в Москве, а сам ушёл на Север. В том же году он появился в Соловецкой обители. Вскоре, после беседы с основателем Троицкого скита на Анзере - Елеазаром Анзерским, Никита стал иноком, учеником Елеазара. В 1636 году он принимает от Елеазара монашеский постриг, получив при этом имя Никон в честь священномученика Никона, епископа Никомидийского.
Строгой была жизнь в Анзерском ските. Двенадцать подвижников жили по всему пространству острова на расстоянии двух вёрст друг от друга и от церкви, которая находилась на самой середине острова. Оградой скита служили море и благочестие. В продолжение всей недели отшельники не видели друг друга, трудясь и молясь отдельно. Лишь субботним вечером или накануне праздника собирались они в общий храм и проводили в нём целую ночь в богослужении. Борясь с юношескими сомнениями и соблазнами, подавляя свою волю во имя познания Бога иеромонах Никон исполнял суровое скитское правило в точности, присовокупляя чтение каждый день всех двадцати кафизм псалтыря и отбивание тысячи поклонов, а также молитвы от обуревания злыми духами. Известно также об образе Спаса Нерукотворного, «егоже написа Никон Патриарх по повелению преподобнаго Елеазара». (По свидетельствам, хранился на Анзере еще в 19 в.)
Годы жизни на Соловках с Елеазаром многое дали Никону, так как Елеазар был книжным человеком: собирал книжные пожертвования, переписывал книги, писал собственные сочинения. Любовь к книгам Никон пронёс через всю последующую жизнь. Он не только "исправлял" книги, но и собирал их, жертвовал в монастырские библиотеки. Так он собран самую богатую тогда в Москве библиотеку - более одной тысячи томов. Кроме книг святого Писания и творений святых отцов Церкви, в библиотеке Никона были книги Гомера, Софокла, Демосфена, Аристтеля и других писателей и философов Античности и Средневековья, не говоря уже о современниках. Были там и различные научные сочинения.
Слава Елеазара сыграла в карьере Никона большую роль. Она была настолько велика, что когда царь Михаил Федорович печалился о "безроди сыновней", то есть об отсутствии у него наследника, ему в Троице-Сергиевом монастыре посоветовали обратиться к Елеазару и просить его молитв о даровании наследника. Елеазар молился и предсказал царю рождение сына. Сын Михаила - Алексей - очень почитал Елеазара, называл его "богодарованным отцом". Естественно, что Елеазар был "своим человеком’’ в доме Романовых.
В 1637 году состоялась поездка Елеазара с Никоном в Москву за милостыней на постройку каменного храма. В Москве они побывали у многих именитых и влиятельных людей, в том числе и у царя Михаила Романова. Не исключается, что именно тогда Никон впервые встретился с будущим своим другом - царём, бывшим в ту пору ещё ребенком.
После возвращения на Соловки Елеазар вменил в обязанность Никону совершение литургий и заведование хозяйственной частью скита. И вот однажды, по легенде, во время совершения Никоном литургии, прп. Елеазару привиделись на его плечах первосвятительские одежды. Так третий раз было предсказано, что Никон станет патриархом. Но вскоре между друзьями произошёл конфликт. Скорее всего, его основой были бытовые отношения в относительно замкнутом, изолированном пространстве. Не имея ни гроша за душой, ведя аскетический образ жизни, Никон стал упрекать в излишествах ту часть братии, которая, благодаря своему богатству, жила в "роскоши", хорошо обставив свои кельи.
Видя, что строительство каменного храма затягивается, а собранные в Москве деньги лежат без движения, раздражённый обличитель упрекнул в сребролюбии даже Елеазара. Результатом конфликта явилось видение: один монах уверил всех, что во время богослужения видел на шее Никона чёрную змею - признак Антихриста. Вероятно, появилась угроза свободе Никона, и он, уговорив богомольцев-поморов доставить его к устью Онеги, вынужден был тайно бежать ночью в поморском карбасе на материк. Было это в 1639 году.
Но до последних дней своей жизни святейший Патриарх Никон не забывал об обители, в которой положил он начало своему монашескому подвигу, сохраняя любовь к своему духовному наставнику. Он часто делал вклады в Анзерский скит, посылал дары и лично преподобному Елеазару, прося молитв соборных и келейных, а тот с благодарностью принимал от него эти дары. Несомненно, преподобный Елеазар имел нелицемерное уважение к Никону, как к истинному пастырю Христовой церкви, а Никон особенное оказывал почтение своему учителю.
Затем Никон жил отшельником в Кожеезерском монастыре около трёх лет, охотился, ловил рыбу, собирал грибы, ягоды, травы, добывая тем самым себе пропитание. Каждый день Никон прочитывал весь псалтырь и отбивал тысячу поклонов, как некогда на Соловках. В монастырь он ходил лишь по воскресеньям и в праздничные дни для участия в богослужениях. Своим поведением, воздержанием, смирением Никон сыскал себе авторитет среди братии.
В 1643 году умер игумен Кожозерского монастыря, и братия, сознавая, что Никон превосходит всех их умом и добродетельностью, пожелала иметь его своим игуменом. В звании настоятеля он не стыдился выполнять любую, даже самую чёрную работу по благоустройству монастыря. На равных с братией Никон участвовал во всех монастырских делах. За его трёхлетнее игуменство монастырь окреп и вырос, число монашествующих достигло ста.
При Никоне кожозерские монахи активно занялись золотодобычей в потаённых местах на лесных речках недалеко от монастыря. Слава о нём шла, как об умном, строгом к себе и к братии подвижнике. Эта слава достигла Москвы. В 1643 году царской грамотой за монастырём закрепляются новые угодья, монастырь получает право ловли сёмги на реке Онеге. Кроме того, монастырю было дано право беспошлинной продажи соли в Каргополе и в Вологде. Царь Михаил Фёдорович, царевич Алексей Михайлович, царевна, царица от себя лично послали игумену Никону дорогие подарки.
В 1646 году Никон отбыл в Москву ходатайствовать о новых льготах монастырю. Юный 17-летний царь Алексей Михайлович повелел представить ему знаменитого Кожозерского игумена, ученика Елеазара. Суровый игумен покорил царя своим сильным характером, жизненным опытом, начитанностью, умением вести беседу, глубиной ума, точностью суждений. Вероятно, царь усмотрел в Никоне опору для своей борьбы против самовластия бояр, возможно, что он имел в отношении Никона далеко идущие замыслы. Как бы там ни было, но царь не отпустил Никона назад на Кожозеро, в 1646 г.по воле царя патриарх Иосиф посвятил Никона в сан архимандрита московского Новоспасского монастыря, в котором находились могилы царского рода Романовых.
При архимандрите Никоне был возведен величественный Спасо-Преображенский собор Ново-Спасского монастыря, сохранившийся до наших дней. При строительстве этого собора впервые проявился талант Патриарха Никона, как храмоздателя, не имевшего себе равных по масштабу в середине XVII столетия. В период управления Ново-Спасским монастырем архимандрит Никон по велению царя Алексея Михайловича каждую пятницу приезжал во дворец к заутрени. И Никон имел счастье служить заутреню в часовне государя, с которым долго потом разговаривал. Так Никон постепенно стал "собинным" (особым) другом царя. Алексей Михайлович поручил ему приём всех прошений на государево имя, что сделало личность Никона популярной в народе.
9 марта 1649 года Никон был торжественно рукоположен в сан митрополита Новгородского и Великолуцкого. В то время весь Русский Север находился под управлением Новгородской епархии.
Едва став митрополитом, Никон занялся нововведениями: создал богадельни, улучшил режим в тюрьмах, открыл библиотеки, поддержал зарождающееся просвещение. Во время голода он бесплатно раздавал народу пищу и деньги, питал свыше трёхсот голодающих ежедневно в своём доме. Далее он стал восстанавливать заглохшую в XVI веке церковную проповедь, вводить в церковный ритуал греческое одноголосое пение и прочие полезные видоизменения.
Во время восстания в Новгороде в 1650 митрополит Никон кротостью и молитвой привёл народ к покаянию и бунт прекратился. Благодаря самоотверженности и мудрости митрополита, мятежники в Новгороде не совершили кровопролития, в то время как в Пскове бунтовщики убили воеводу и многих знатных людей.
Историк Церкви митрополит Макарий утверждает, что в то время среди архиереев не было проповедника, равного святителю Никону. Святитель искал в житиях святых пример для подражания. Он сам написал житие преподобного Иакова Боровического, он же, по-видимому, является и автором рукописной «Книги глаголемой описание о российских святых», о святых Архангельского севера, и, прежде всего, Соловецких.
Также митрополит Никон предложил Алексею Михайловичу перенести в Кремль мощи трёх русских святителей: Иова - из Старицкого монастыря, Гермогена - из Чудова монастыря, а также митрополита Филиппа Колычева - с Соловков.
Патриарх Никон лично глубоко почитал святителя Филиппа. Страдания его за правду, за ограничение безудержного самоуправства царской власти и за должный духовный авторитет Церкви в обществе стали для Никона образцом и примером. Изгнание митрополита Филиппа, совершенное за обличение царских беззаконий и жестокостей, и его убийство были первым и самым серьезным конфликтом между самодержцем и главой церкви в России. Требовалось восстановить каноническую правду в отношениях монархии и Церкви.
20 марта 1652 года Никои в сопровождении именитых бояр во главе представительного посольства отправился на Соловки. В соборном храме обители Никон зачитал молебное послание царя к мощам святого митрополита. Подражая императору Феодосию, который, отправляя посланников за мощами святого Иоанна Златоуста, обращался к давно почившему святителю с покаянной грамотой, прося в ней прощения за свою мать, гнавшую святого, царь Алексей Михайлович написал покаянное послание святителю Филиппу, прося прощения «за совершенное против него неразсудно завистию и нездержанною яростию» прадедом своим Иоанном Васильевичем и изъявляя свое почтение святителю - мученику. Торжественно вложил Никон в руку покойного Филиппа царское послание: "И молим тя, не презри нашего грешнаго моления, прийти к нам с миром..." - писал царь Алексей Михайлович. Тем самым при¬ниженный при Грозном авторитет церкви был поднят на должную высоту. 9 июля мощи священномученика были перенесены в Москву.
Ещё в низовьях реки Онеги, Никона встретило послание Алексея Михайловича с известием о смерти патриарха Иосифа, отправленное в мае 1652 года: "А я тебе, великому господину, челом бью, и паки возвращайся господа ради поскорее к нам обирать на патриаршество... А без тебя отнюдь ни за что не примемся". Никон же всячески отрицался, ссылаясь на свое недостоинство и предвидя, что его патриаршество будет недолгим и завершится исповедничеством, подобным подвигу святителя Филиппа.
25 июля 1652 г. В Успенском соборе Кремля архипастыри, бояре, народ на коленях трижды, по обычаю, упрашивали Никона стать патриархом, так как он отказывался им быть. Когда вместе с пародом на колени встал царь, Никон, до глубины души тронутый этой сценой, согласился на патриаршество с условием полного послушания ему со стороны царя и бояр.
Несколько позже, после мора 1654 - 1655 годов Никон из рук царя получил ещё и титул "Великий Государь", доставшийся ему, но сути дела, в наследство от патриарха Филарета благодаря сыновьим чувствам царя к Никону.
Первые три года его патриаршества воистину явили симфонию церковной и царской власти, когда, как писал сам Патриарх Никон «священство Божественным служит, царство же человеческим владеет и о сем печется». Задачу Патриарха Никон видел в том, чтобы удержать Российскую державу в целом в послушании Православной Церкви, в то время как в русском обществе уже намечалось отступление от веры и Церкви, проявившееся особенно в «Уложении», принятом в 1649 году, согласно которому учреждался монастырский приказ как светский орган управления церковными имениями и делами.
«Церковь не стены и кровля, но каноны и пастыри духовные», – говорил святитель. Тяготея сердцем к строгому соблюдению церковного устава, он в первую очередь упорядочил Богослужение, а также многие стороны церковной жизни. Считая монашество краеугольным камнем Православия, он всячески поддерживал монастыри, ревнуя о их благочинии. В частности, хорошо зная порядки и обычаи, сложившиеся в Соловецком монастыре, он, еще будучи митрополитом Новгородским, посылал Соловецкому настоятелю строгие предписания, касающиеся исправления некоторых сторон монастырской деятельности.
Молитвами, трудами и иждивением святейшего Никона воздвигнуты были на Руси три монастыря в прославление трех вселенских святынь:
- Иверская Валдайская обитель, принявшая принесенный с Афона список с чудотворной Иверской иконы Божией Матери;
- Крестовоздвиженский монастырь на Кий острове в Белом море, выстроенный как кивот кипарисового Креста, изготовленного в Палестине в 1656 году в меру Креста Господня и украшенного мощами (400 святых мощей и святынь, 90 из них были высокочтимые: кусочек Креста Христова, кровь Святых мучеников, части камней Гроба Господня, гроба Богородицы, других святых палестинских мест). Естественно, что появление на Руси такой значительной святыни вызвало массовый энтузиазм населения. Теперь чтобы прикоснуться к кусочку дерева, омытого кровью Христа или камня Гроба Господня, не обязательно было совершать паломничество в Палестину, достаточно было приехать на Кий-остров.
- Но предметом особенного попечения Патриарха Никона стал дивный по своему плану каменный храм Воскресения Христова, который был заложен 1 сентября 1658 года в Воскресенском монастыре и устраивался в подобие храма Гроба Господня в Иерусалиме.
Однако, Ново-Иерусалимский монастырь задуман был не только как «оправа» для копии храма Гроба Господня, но как архитектурная икона Царства Небеснаго. Представление «Русская земля - Новый Иерусалим» во многом было синонимичным представлению о «третьем Риме». Но оно акцентировало христианскую устремленность святой Руси к горнему миру. Призывая Русь к этой великой цели, Патриарх Никон последовательно создает ряд архитектурных комплексов, в которых заложена идея всечеловеческого, вселенского значения святой Руси.
Воскресенский Новоиерусалимский монастырь был специально населен православными разных национальностей (русские, украинцы, белорусы, литовцы, немцы, евреи, поляки, греки). Тем самым получилось, что подлинное единение представителей всех народов (всечеловеческое единство) во Христе может быть осуществлено только на основе православия и притом, в его русском выражении.
И при этом получалось, что «подмосковная Палестина» с центром в Новом Иерусалиме становилась духовным средоточием всего мирового Православия. В то время как Царь только еще мечтал стать владыкой Востока, Патриарх Никон как священноархимандрит Нового Иерусалима уже становился центральной фигурой Вселенской Церкви. В последующем, строительство Нового Иерусалима было одним из пунктов обвинения Никона на суде 1666 года.
Это и положило начало разлада между Царем и Патриархом, между церковной и государственной властью в России. Алексей Михайлович сперва внутренне, а потом и открыто выступил против замысла Никона о Новом Иерусалиме. Он стоял на том, что только его столица Москва — образ небесного града, и русский Царь (а не Патриарх) — глава всему православному миру. С 1657 года начинаются ссоры Царя с Патриархом, в которых Царь обнаруживает явное стремление взять в свои руки управление церковными делами, ибо полагает именно себя главным лицом ответственным за них.
Став патриархом, Никон решительно занялся внешней и внутренней политикой государства, церковной реформой. Суть церковной реформы состояла в исправлении богослужебных книг, церковных обрядов, дабы привести службу в соот-ветствие с православной греческой. Ещеранее он начал проводить в жизнь идеи кружка "ревнителей древлего благочестия", в работе которого принимали участие царь, его духовник Стефан Вонифатьсв, боярин Федор Ртищев и его сестра Анна, протопопы Иван Неронов, Аввакум Петров, Даниил Логин и, конечно, вдохновители этого дела - украинские монахи во главе с Епифанием Славеницким, вызнанные в Москву Ртищевым для исправления книг.
Внешнеполитические замыслы царя играли в этом деле далеко не последнюю роль. Мудрый и ревностный первосвятитель Никон был также советником и соратником царя в управлении государством. Царь всерьез рассматривал себя как собирателя всех православных народов. Была идея объединения всех христианских стран под «короной» русского царя. И ни одно государственное дело не решалось без участия в нём Никона. Так, и Украина 8 января 1654 года воссоединилась с Россией во многом благодаря Никону. А когда царь был на войне с Польшей, Россией управлял Никон, и без личного совета с патриархом бояре ничего не могли предпринять. Да и церковная реформа была делом не только церкви, но и государства, так как церковь в то время имела огромное влияние на жизнь людей.
Никон напомнил, что «Поместная Церковь есть только часть единой Вселенской Церкви, что между частями этой Церкви должно быть каноническое общение и согласование». Именно заботясь о единстве веры, патриарх Никон занимался исправлением книг и обрядов. «Я сам русский и сын русского, но моя вера и убеждения греческие».
После многолетних (с 1646 года) размышлений, бесед с Царем, греческими и киевскими учеными, Патриархом Иерусалимским Паисием Никон пришел к убеждению, что критерий правильности исправления русских книг и обрядов заключен в их соответствии тому, что в древности было принято Восточной Греческой Церковью, передано ею Руси и, следовательно, должно сохраняться и в древних русских обычаях и книгах, что поэтому для исправления русских книг и обрядов нужен совет с современными восточными авторитетами, хотя к их мнениям надо относиться с большой осторожностью и критичностью. С такими убеждениями Патриарх Никон и довершил начатое до него дело исправления церковных обрядов и книг, закончив его полностью к 1656 году. При этом он не знал, что справщики книг положили в основание своей работы не древние, а современные греческие книги, отпечатанные на Западе, большей частью в Венеции (хотя в самых существенных случаях ими все же привлекались и древние греческие и славянские тексты). Объем работы по сверке и изданию книг был столь велик, что Патриарх не мог уследить за его технической стороной и был убежден, что правят по древним текстам.
Все решения об исправлении книг и обрядов принимались соборно. Собор, состоявшийся в 1654 не только признал необходимость исправлении книг, но и утвердил порядок исправления. Этот же собор постановил правило о троеперстии в крестном знамении и изрек письменное проклятие на неповинующихся учению Церкви, подтвердив первую анафему на последователей двуперстия, произнесенную в Успенском соборе 24 февраля 1656 года в неделю Православия патриархами Антиохийским Макарием, Сербским Гавриилом и митрополитом Никейским Григорием.
Патриарх Никон принимал все меры к тому, чтобы в Церкви не произошло раскола. В частности, при условии послушания Церкви разрешал служить и по старым книгам, допуская разность мнений в вещах, не затрагивающих существа веры. Митрополит Макарий пишет, что «если бы Никон не оставил кафедры, раскола в Русской Церкви не было бы».
В 1658 году началось падение Никона. Этому способствовал целый ряд неблагоприятных факторов. Царь достиг зрелого возраста и испытал желание выйти из-под опеки друга. Часть клира была недовольна деятельностью и требовательностью патриарха. Но, самое главное, интриги бояр, уязвлённых подчинением "мужику сельскому", его жёсткими обличениями боярской несправедливости по отношению к простому народу, сделали свое дело. Кроме того, неудачная война со Швецией, вдохновителем которой был Никон, вызвала раздражение царя. К тому же, властный иерарх опрометчиво утверждал "на основании Слова Божия", что царь должен быть ниже архиерея и ему быть в повиновении.
В контексте всех идей о зависимости Церкви от царства получался «заколдованный круг»: с одной стороны, Русский Царь потому и «благочестивый», что исповедует веру Православной Церкви, в которой воссияло особое благочестие, а с другой стороны, Русская Церковь потому и может сиять благочестием, что находится в царстве «благочестивого Царя».
Это основное противоречие идеологии «третьего Рима», которое до времени не замечалось, но со временем должно было выявиться. Неизбежно должен был возникнуть (и возникал) вопрос: кому же принадлежит приоритет в делах веры и Церкви в России — самой ли Церкви или «царству»? Он трансформировался и в более конкретный вопрос: кому в православном царстве принадлежит главенство и основная ответственность в делах церковных и духовных — священству Церкви в лице Патриарха или мирскому «царству» в лице Царя?
Помимо претензий самого царя, первая его жена Мария Милославская, под влияни¬ем своего отца, была особо не расположена к Никону. По сути дела, Никон пал жертвой заговора бояр Стрешневых, Милославских, Долгорукого, и других.
В результате ссоры с царем в июле 1658 года, Никон объявил о самочинном снятии с себя сана, однако вскоре заявил, что лишить патриар¬шества его может только суд равных ему восточных патриархов, а пока этого не было, он патриарх. Неопределенность такого положения сохранялась мно¬го лет.
О причине своего ухода от правления Патриарх Никон написал: «Царь при избрании нас на патриаршество дал клятвенное обещание перед Богом и всеми святыми хранить непреложно заповеди Евангелия, святых апостолов и святых отцов, и пока пребывал в своем обещании, повинуясь святой Церкви, мы терпели. А когда царь изменил своему обещанию и на нас положил гнев неправедно, мы … вышли, по заповеди евангельской, из града Москвы … и тогда же письменно известили царя, что уходим ради его неправедного гнева и что он даст за всё ответ перед Богом. Кто же укорит меня, что я поступил вопреки воле Божией, а не по правде, и какое тут отречение?» Далее в ответе на вопрос, где говорилось, что святители могут покидать на время свои престолы только ввиду военного нападения, Никон продолжил: «Не больше ли войны – гнев царский?.. Из Москвы я отошёл не без ведома царева: царь знал, что гневается на меня без правды. … и я иду из Москвы от немилосердия государя, пусть ему будет просторнее без меня; а то, гневаясь на меня, он не ходит в церковь, не исполняет своих обещаний, данных при нашем избрании на патриаршество, отнял себе суд церковный, велел судить нас самих и всех архиереев и духовный чин приказным людям». После длительных размышлений он выбрал для себя путь: незаконным притязаниям не подчиняться, в открытое противостояние не вступать; но оставить кафедру и удалиться в Воскресенский монастырь.
Там Никон облекся в бедную и грубую одежду, надел на себя железные вериги, и всецело посвятил себя молитве, посту и телесным трудам. Он всегда и везде являлся примером трудолюбия, исправности и благоразумной опытности. Он устроил для совершенного уединения и безмолвия пустыню (Скит). Среди строгих подвигов благочестия Никон не забывал и дел милосердия. Всех странников и богомольцев он приказывал поить и кормить по три дня даром, в монахи принимать безвкладно, всем давая платье за счет обители. В праздник всегда трапезовал с братией и сам лично омывал ноги богомольцам и заезжим путникам.
В феврале 1660 года Никон, посетив основанный им ставропигиальный Иверский монастырь, отправился по весеннему льду на Кий-остров достраивать другой ставропигиальный - Крестный монастырь. Отсутствие источника питьевой воды на острове делало его малопригодным для жизни. Поэтому, в первую очередь, Никон, помолившись, чтобы Господь указал ему место, ископал колодец (глубиной около 10 метров) из камня дикого (гранита) и на том колодце построил церковь каменную во имя происхождения Честного Креста Господня. Рядом с папертью этого храма находилась келия Патриарха Никона. Каменные здания монастыря были в 1660 г. освящены Никоном. Размах строительства вполне соответствует духу "патриарха-богатыря" по выражению историка.
Во время пребывания Патриарха Никона на Кий-острове состоялся первый Собор по его делу, длившийся с 16 февраля по 14 августа 1660 года, который не нашёл причин для его осуждения. Собор постановил избрать нового Патриарха.
Узнав о Соборе, Никон сделал еще одну попытку решить дело о взаимоотношениях Патриарха и царя мирным путем. Он собственноручно сделал выписки из Нового Завета, снабдив их комментариями, касающимися составленного над ним суда, и послал тетради (объемом более 200 страниц) под названием «Наставления христианину» царю Алексею Михайловичу. Патриарх Никон с помощью Евангельских цитат, наводил читателя на мысль, что главное дело каждого христианина – соблюдение заповедей Божиих и пребывание в воле Его. Он сформулировал главный пункт своего несогласия с царем: «Яко идеже Церковь под мирскую власть снидет, несть Церковь, но дом человеческий и вертеп разбойников».
Обладание царем Церковью, по слову Патриарха Никона, является «антихристовым узаконением», свидетельствующем о духовном перерождении русской монархии, когда из защитника Церкви она начала превращаться в ее обладателя и распорядителя. Усматривая в этом духовную катастрофу для России, Святейший Никон, иногда в резкой форме, свидетельствовал, что земной град восстал на град Небесный, что царская власть беззаконно узурпирует власть духовную. Патриарх в такой ситуации становился номинальной фигурой, исполняющей волю самодержца. Таким Патриархом Никон быть не мог и не хотел. Вынужденный уход Никона с Патриаршего престола представляется исповедническим подвигом архипастыря, который спасал Церковь от грозящего ей поглощения в государстве, предвидя порабощение Церкви, доведенное до логического конца Петром I.
В декабре 1660 года Никон вернулся в Москву и сразу же начал тяжбы со своими врагами.
Второй Собор по делу Никона состоялся 7 ноября – 12 декабря 1666 года. В Москву для участия во Вселенском соборе прибыли два патриарха: Макарий Антиохийский и Паисий Александрийский. Надо сказать, что суд этот оказался незаконным и решение его неправомочным. Подсудимые Никон и Аввакум первый и последний раз проявили единомыслие, не признав данное судилище, так как у Паисия и Макария не было письменных полномочий от главных патриархов - Константинопольского и Иерусалимского. Более того, эти патриархи сами уже были осуждены собором восточных архиереев во главе с константинополь¬ским патриархом Парфением и низложены со своих кафедр за то, что они сами из полити¬ческих и корыстных соображений бросили свои епархии против воли других патриархов и отправились в далёкую Россию судить Никона, много сделавшего для сближения русской и греческой церквей. Кроме того, были они подкуплены Московским правительством. Эти патриархи, по возвращении своем домой, были повешены султаном за то, что без его повеления отправлялись в Россию. Царь поздно узнал правду о Паисии и Макарии, но отступить уже не мог, опасаясь попасть в смешное положение. Однако в душе он сильно переживал разрыв с Никоном.
В приговоре Собора указаны следующие вины Патриарха Никона: самовольное оставление престола, строительство Ново-Иерусалимского монастыря, требование поставить нового патриарха по его, Никонову, благословению, обличения царя и членов Собора, жестокое обращение с клиром. На основании этих малообоснованных обвинений 12 декабря 1666 года Патриарх Никон лишен был архиерейского сана и священства и заточен был в Ферапонтов монастырь.
Собор, осудив Никона, тем не менее, непреложно утвердил плоды трудов его. Было решено утроить училища для духовного просвещения, утвердить сделанные Никоном исправления в богослужебных книгах и обрядах; принять правило о неподсудности духовенства мирским судьям; судить легкомысленных нарушителей уставов церкви. В результате споров было определено, что «царь имеет преимущество в политических делах, а Патриарх в церковных».
К моменту ссылки личные доходы Никона от приходов, монастырей, поместий и 25 тысяч крепостных в них доходили до 20 тысяч рублей в год - сумма, по тем временам, астрономическая. И вот он всего лишен...
В Ферапонтовом монастыре Никон прожил с 1667 года по 1676 год, пребывая в уверенности в полной своей правоте, тем более что тем же собором уже в январе 1667 года дело Никона по реформе церкви было оправдано. Монастырские власти, следуя предписанию, строго и жестоко изолировали ссыльного от окружающего мира. На окнах его сырой кельи были решётки, даже ходить на общую братскую трапезу ему не всегда позволялось.
Спустя некоторое время, в Ферапонтов монастырь от царя пришло высочайшее дозволение дать послабление заточению патриарха. Решётки на окнах его кельи убрали. Даже было разрешено построить для него новую келью и иметь отдельную церковь. Неутомимость натуры Никона выразилась и здесь в бурной деятельности по благоустройству волости, в организации культурного огородничества, строительства. Неутомимо деятельный, он не хотел оставаться праздным и в тесноте заточения. Сам носил дрова для своей келии, ходил за водой на озеро, и готовил пищу для своей братии, которая прибыла сюда разделить с ним скорби заточения.
С 1672 года, когда Никону разрешен был свободный выход из келий, к нему стали приходить люди, страдавшие телесными и душевными недугами. Никон читал над ними молитвы, мазал освященным маслом, давал лекарства, и больные получали исцеление. В записях 1672-1675 годов всех исцеленных значится 132 человека. Болезни: падучая, безумие, страхование от бесов, расслабление членов и другие.
Терзавшийся укорами совести, царь писал Никону трогательные письма, просил благословения и посылал богатые дары, поначалу отвергаемые Никоном. Лишь после вступления царя в повторный брак с Натальей Кирилловной Нарышкиной (22.01.1671 года), сердце Никона смягчилось, и он в первый раз принял царские дары, и даже лично усердно угостил царско¬го посланника. Перед своей смертью Алексей Михайлович завещал сыну и преемнику Федору Алексеевичу добиться у патриархов пересмотра дела Никона, а сам просил у Никона прощения и благословения, как у патриарха.
После смерти Алексея Михайловича, давний враг Никона патриарх Иоаким посредством нелепых обвинений Никона в разврате и переговорах с посланцами Степана Разина, добился ужесточения режима ссыльному. Никон в мае 1676 года был переведён в тюремные условия в Кирилло-Белозерский монастырь, где два монаха-соглядатая постоянно жили с ним в келье. Никон не унывал, он постоянно носил на себе железные вериги и серебряный ковчег со Святыми дарами.
Царь Федор Алексеевич был слишком слаб характером, чтобы обуздать Иоакима, тем не менее, именно он испросил у восточных патриархов отмены приговора в отношении Никона, но умер, не дождавшись положительного решения. Патриаршие грамоты с радостной вестью были вручены осенью 1682 года царям Ивану и Петру Алексеевичам. Восточные патриархи единогласно возвратили Никону патриарший сан. Никон тоже не дожил до этого события.
Получив разрешение вернуться в созданный им Ново-Иерусалимский Воскресенский монастырь, он по дороге туда после посещения Спасского монастыря в Ярославле умер 17 августа 1681 года в струге. В Ярославле же Никон успел увидеть народное ликование по случаю его возвращения. Прожил Никон 76 лет, 2 месяца и 24 дня.
По желанию самого Патриарха тело его положили в основанной им Ново-Иерусалимской обители, в приделе Усекновения главы Иоанна Предтечи храма Воскресения Христова. По усердию царя Феодора Алексеевича честные останки Патриарха погребены были по патриаршему чину. Сам государь шёл за гробом и с умилением пел вместе со всеми.
В сентябре 1682 года были получены грамоты от Вселенских Патриархов, восстанавливающие Никона в правах Патриарха «ввиду искупления им своей вины смиренным терпением в заточении».
Память Святейшего Патриарха Никона особенно почиталась в трёх основанных им монастырях.
Традицию почитания Патриарха Никона, как великого угодника Божия продолжил Иван Корнильевич Шушерин. Составленное им во второй половине 1680-х годов «Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона, Патриарха Московского и всея России», разошлось во множестве списков.
Настоятель Воскресенского монастыря архимандрит Леонид (Кавелин) подготовил первое научное издание, написанного Иоанном Шушериным «Известия...». Сверенное по разным спискам, это издание 1871 г., стало эталонным.
В 1874 году архимандрит Леонид устроил в Воскресенском монастыре Музей памяти Патриарха Никона. Он стал образцом для создания Музея и в Иверском монастыре на Валдае.
Единственное известное изображение Патриарха Никона, как святого, сохранилось на колоколе «Благовестник», который находится в настоящее время в Соловецком монастыре. Колокол был отлит в 1856 году в Ярославле в память обороны Соловецкого монастыря от англичан в 1854 году.
Патриарх Никон и по смерти своей способствовал восстановлению Патриаршества на Руси. Выступая на Поместном Соборе 1917 года в защиту патриаршества, архимандрит Иларион (Троицкий), священномученик, назвал Патриарха Никона и царя Алексея Михайловича: «два великих друга, две красы XVII века», и указал на пророчество слов Патриарха Никона при оставлении престола: «ухожу, чтоб ему, государю, просторнее было». Именно по этой причине было уничтожено патриаршество при Петре I. Перед избранием Патриарха все члены Собора совершили паломничество в Новый Иерусалим. При поставлении Патриарха Тихона ему были вручены крест, белый клобук и мантия Патриарха Никона как благословение на подвиг исповедничества веры перед безбожной властью.
Особо следует отметить книгу М. В. Зызыкина «Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи», написанную в 1930-х годах в эмиграции. Этот труд впервые вместо обычного объяснения дела Патриарха Никона его личными качествами обращает внимание на историческую перспективу духовной трагедии России и показывает, что именно в неправедном осуждении Первосвятителя нужно искать ключ к развязке той драмы, которая вывела Россию не на путь православного оцерковления жизни, а на путь немецкой духовной колонии.
С любовью заботятся о связанных с Патриархом Никоном местах в Вологодской епархии. В Ферапонтове монастыре в 1998 году был возобновлен Крест, поставленный Патриархом Никоном на подсыпном острове во время ссылки. На Ярославской земле (где Патриарх преставился), его почитали как святого.
В музее «Новый Иерусалим» с 1998 г. проводятся Никоновские чтения, собирающие ученых отовсюду.
В своей жизни Никон познал унижение и гордость, аскетизм и роскошь, абсолютное подчинение и абсолютную власть, стремительный взлёт и столь же стремительное падение, любовь одной части народа и ненависть другой. До конца жизни он сохранил сознание своей правоты и правоты своего дела. Жизнь Никона была строгой и подвижнической. Он показал следующие добродетели: терпение и твердость в вере вплоть до исповеднического подвига, забота о Церкви, милосердие. Деятельность его возбудила зависть и ненависть его недругов. Он пал в результате их интриг. Они же и распространили про него массу нелепых слу¬хов.
Патриарх Никон внес существенный вклад в богословскую теорию образа и своим храмоздательством дал импульс к возникновению в нач.XXI века новой отрасли знания иеротопии – науки о создании и перенесении сакральных пространств.
«В Никоне с совершенной полнотой отразилось самосознание Русской Церкви, самосознание духовной власти, твердо разумеющей свое высочайшее призвание и высочайшую ответственность; отвергающей возможность каких-либо уступок и послаблений в святой области её пастырских попечений, тщательно хранящей Божественный авторитет священноначалия и готовой исповеднически защищать его перед лицом любых искушений и скорбей» (митрополит Иоанн (Снычев))
Источники:
- Дерягин Г.Б., Харлин Л.А. Никон на севере. Старая Онега. - Онега. 2013.
- Лебедев Лев, прот. К 300-летию со дня кончины Патриарха Никона. http://www.odinblago.ru/lebedev_nikon
- Соловецкая обитель. История и святыни. Книга паломника / [Осипенко Марина Васильевна]. – Соловки: Издание Соловецкого монастыря, 2014. – 676 с.
Текст: Алексей Алипичев.
